Колючий иней

Остался лишь Севал, и я со странным волнением ждала его выбор. Глубоко внутри хотелось, чтобы он выбрал меня. Я замерла в волнительном предвкушении, нервно теребя прядку волос.

Все уже потеряли интерес к этому странному обряду, когда Севал приблизился ко мне. Нависнув, он загородил меня от остальных, и я почувствовала себя маленькой девочкой, за которой пришел злой дядя, обещанный родителями за плохое поведение.

Эти ощущения мне не понравились, и, набравшись решимости, я повыше запрокинула голову, чтобы смело посмотреть ему в лицо. Не буду я бояться всяких мутантов! Сразу же забрала слова обратно, как только увидела его лицо.

Весь Совет оно хранило печать безразличия и спокойствия, но сейчас на нем была такая ярость, что меня пригвоздило к месту и я не могла шевельнуться от страха. За что? И тут же получила ответ.

– Как посмела? – его голос смешался с рыком.

Никто не успел сделать и шагу, как его рука метнулась к моему уху. Разодрав мочку и захватив клок волос, он рывком сорвал серьгу, зацепив когтем щеку. Меня парализовала резкая боль, а из глаз брызнули слезы. Глядя на него сквозь пелену слез, смогла лишь прошептать одними губами:

– Я не хотела.

Кровь теплой струйкой текла по шее, пачкая дорогую одежду и впитываясь в мягкий мех шубы. Все замерли в ожидании дальнейших событий. Ликх бросился было на Севала, но Маквел одним движением его остановил. Затем спокойно посмотрел на меня и громко заявил:

– Совет окончен. Расходитесь, а ты, Севал, задержись. Ликх, жди снаружи.

Никто не возражал, и все направились к выходу, не проявляя особого интереса к случившемуся. Наверное, многие видели и кое-что похуже. Севал тоже отпустил своих людей, и вскоре я осталась с мужчинами наедине. Маквел, зло сузив глаза, произнес:

– Ты ведь понимаешь, что только что изуродовал мою женщину?

– Ты изуродовал ее раньше, – в тон ему ответил Севал, кивая на мой лоб. – Я забирал свое. Она взяла то, что ей не принадлежит.

И он открыл ладонь, на которой в окружении выдранных волос, запачканная в крови, лежала злополучная серьга. Маквел повернулся ко мне и спросил строгим тоном:

– Это правда?

Что я могла на это сказать? Конечно, да, но разве нельзя было забрать серьгу по-другому? Я бы сама от нее с радостью избавилась. Нет. Нужно было отрывать мне половину уха. Неблагодарный кшарк! Это так выглядит его признательность за предупреждение? Да пусть бы его прикончили!

Рана болела и пульсировала, заставляя крепко сжимать зубы, чтобы не стонать в голос. Поэтому лишь молча кивнула. Я не буду перед ними оправдываться.

– Тогда ты это заслужила. Пошли.

Мак грубо схватил меня за руку и потянул к выходу. Я бросила быстрый и неприязненный взгляд на Севала, осознавая, что больше не чувствую к нему ни симпатии, ни чувства вины. Он такой же, как и все здесь. Обычный преступник, с легкостью причиняющий боль женщине.

Оставив за спиной высокую фигуру мужчины, который зло смотрел нам вслед, сжимая кулаки, я шла за Маквелом и гадала, как он меня накажет. Его нетерпимое отношение к воровству я заметила давно и понимала, что он не спустит мне этой злополучной серьги.

Глава 11

Севал

Взойдя на запасной корабль, я раздраженно махнул рукой, отдавая команду отправляться. План напасть на Маквела сорвался. Этот гад меня опередил и ликвидировал моих людей на судне, устроив там засаду. И кто же меня об этом предупредил? Девка Маквела! Чудеса, да и только.

Идиотский Совет не задался с самого начала и чуть не закончился заварушкой. Какой, вообще, в нем смысл? Старые придурки пытаются создать подобие цивилизации в этой клоаке, делая вид, что умеют договариваться, а их слова что-то значат.

Разве они не понимают, что похожи на червей, копошащихся в грязи у ног хозяина? И стоит только ему вдавить каблук в землю, как они будут раздавлены в мерзкую слизь. И все их Советы, Дома, договоренности – не больше чем дырки в этой грязи, которые червяк считает своим творением.

Они делают не то, что нужно, занимаясь бесполезными вещами. Можно сколько угодно совещаться и договариваться, но это не изменит того факта, что все, кто здесь находится, – отбросы общества. Нас скинули сюда, как хлам, и когда придет время, так же спокойно выселят. На тот свет.

Для общества мы уже списанные души. С нами все решено и не подлежит пересмотру. То, что мы живы, лишь случайность, а не шанс на новую жизнь, как думает этот фанатик Маквел.

При воспоминании о нем я скривился. Проклятый сектант! Скольких моих людей уже увел в свой идиотский Дом. И ее тоже забрал! Скрипнул зубами. Не хотел вспоминать, но не удержался. Широко открытые, наполненные болью голубые глаза стояли перед внутренним взором. А немой вопрос в них «за что?» вызывал неприятное чувство вины.

Было за что! Я с силой сжал в кулаке серьгу и попытался укротить поднимающийся гнев. Он бурлил и пенился в груди, не давая нормально дышать. Малолетняя идиотка! Не удержалась. Надела красивую побрякушку, даже не думая о последствиях. Да кто, вообще, ее сюда послал?