Колючий иней

Малыш сразу переключился на новую тему, и мы остаток дня бродили по пляжу, выискивая самые необычные камни, ласково обтесанные волнами. В детстве я могла неделями заниматься подобными поисками. Пирани богата на причудливые формы.

В дом вернулись усталые, но с полной коробкой невиданных ценностей, найденных на берегу. Продать родительское гнездышко я так и не решилась, и порой мы всей семьей приезжали сюда. Но в этот раз мы с Александром были одни, и сейчас он сладко сопел наверху в своей кроватке. Я же уютно устроилась на диване и просто наслаждалась тишиной.

Севал уже давно улетел на встречу с комитетом и, скорее всего, пробудет на Кинрис еще несколько дней. После того, как он три года назад официально перенял у Сокира пост опекуна планеты, к привычным делам, которые он и так выполнял, добавились ещё и эти поездки. Хорошо, что они нечастые. Всего пару раз в год. А в следующий раз он обещал взять нас с собой. Мне тоже было интересно посмотреть, как реагирует комиссия на наши нововведения на Такутте.

Первые два года мы едва ли могли что-то там сделать. Непрекращающиеся препирательства с Содружеством чуть не закончились скандалом. Нам удалось только создать нормальные условия жизни для детей, а за все остальное мы бились долго. Они даже за заключенных боролись, как за самый ценный ресурс.

Разумеется, никто из осужденных не захотел покидать Такутту. И мы с трудом договорились, что им будут выделены изолированные территории на островах, под которыми также обнаружились гроты. Самые спокойные из них сейчас имели возможность работать на основном материке, и были заняты строительством нового оздоровительного комплекса.

Пока все окончательно не утряслось, не раз возникали такие моменты, когда мы думали, что больше не сможем посещать планету. Нам ставили палки в колеса буквально на каждом шагу. Но упрямству Севала стоит позавидовать, а его находчивость меня порой весьма изумляла.

В какой-то момент, когда переговоры зашли в тупик, он вытащил из рукава козырную карту Такутты. С помощью Сокира вышел на влиятельного члена совета управления в Содружестве и пообещал вылечить его жену от суицидальных наклонностей.

Ее бесконечные попытки свести счеты с жизнью после смерти ребенка уже стали достоянием гласности. В местных кругах самые бесчувственные делали ставки: смогут ли ее вытащить в следующий раз. Находящийся в глубоком отчаянии муж был готов уцепиться за любую возможность и согласился на эксперимент.

Севал лично сопровождал женщину внутрь планеты. Я не знаю, что там происходило, но после недели пребывания внизу она успокоилась. Сейчас супруги воспитывают двухлетнюю дочь.

Благодаря этому случаю все последующие проблемы стали решаться чуть быстрее. Много усилий потребовалось, чтобы выбить из Содружества формулу лекарства от «жидкого серебра». К сожалению, теперь на Такутту без прививки не пускают. Эта дрянь пропитала ее насквозь. Но мы были рады и такому результату. Главное — нас больше никто не трогает.

После того, как лекарство было получено, а его производство поставлено на поток, совершенно случайно в руки остальных крупных объединений галактики попала информация о делишках Содружества на Такутте. Это не афишировалось, но мы с Севалом с удовольствием следили, как они вынуждены были оправдываться и заключать договора на уничтожение подобного вооружения.

И вот уже больше трех лет у нас на планете практически спокойная жизнь. Севал — ее опекун, деньги Маквела и фонда идут на ее развитие, а дети постепенно вступают в свои права. Самые старшие из них после объявленной возможности покинуть Такутту так и сделали. Их манил мир за ее пределами, и Севал оказывал им всяческую поддержку вне дома.

Пока планета не приносила никаких доходов, но скоро мы запустим на ней несколько уникальный экологических комплексов для отдыха и восстановления душевных сил. Мы были уверены в пользе таких мест, и уже давно поняли, что планета реагирует на эмоции и может ими делиться. Никто из нас ни разу не почувствовал от нее агрессии или злости — лишь спокойствие и добро. И мы отвечали ей тем же. Я полюбила этот дивным мир всей душой, а Севал бы и вовсе не вылезал из своих гротов, скрупулезно изучая, сколько лапок у нового вида гусениц.

О том, что, по нашему мнению, планета живая, мы молчали и приезжим объясняли все чудесами местной флоры. Мне становилось страшно от мысли, что здесь развернут масштабные исследования. Не уверена, что они принесут пользу. Может быть, потом мы все и расскажем, но не сейчас. Такутта еще слишком ранима, пусть привыкнет к нам.

Раздавшийся в дверь сигнал вывел меня из задумчивости. Кто так поздно? Открыла и встретилась глазами с незнакомым мужчиной. Высокий блондин с пронзительным голубым взглядом стоял и молча на меня смотрел.

— Вам кого? — спросила я, поправляя тонкий халатик, который ещё не сменила, выйдя из душа.

Мужчина по-прежнему ничего не говорил, сверля меня странным взглядом. Я слегка улыбнулась и сказала:

— Полагаю, Вам нужна я. И по глазам вижу, что желательно без одежды и вот на том диване.