Колючий Путь

С самого детства ему казалось, что в мире чего-то не хватает, чего-то очень важного. Но учебники объяснили ему, что он неправ, что всё на месте и объясняется физикой, химией, биологией и психологией. Что яркие сны не больше, чем игра воображения. Что само воображение не особенно и нужно в жизни. В свои четырнадцать он согласился жить в таком мире, и яркие сны оставили его. Почти оставили.

Седьмаяглава

– Сначала была Империя. Никто не помнит уже, как она называлась. Это её осколки потом стали всякими там Лемуриями, Атлантидами и прочими Египтами, – Кот начал рассказывать ещё в лифте. – Правили там маги-жрецы. Как тебе известно, в любой нормальной традиции маг и жрец это одно и то же. Потом уже понятия искусственно разделили апологеты монотеизма. Церковь в ту пору рвалась монополизировать общение человека с Высшими силами, стать обязательным посредником. Притом посредником единственным. В конце концов, ей это удалось блестяще. Костры инквизиции, пытки, в случае России – ссылки в отдалённые монастыри. Любых инакомыслящих церковные иерархи не терпели. Впрочем, это никак не мешало нам рождаться раз за разом, иногда магами, иногда – нет, но всякий раз с тягой к новому, к познанию. Жрецы же постепенно костенели и к настоящему моменту практически полностью утратили смысл всех своих ритуалов. Погоди, Дикобразик, не перебивай. Лучше съешь ещё этих мягких французских булок, хех, да не, пиво в холодильник ставь, а чипсы на стол. У меня тут немного не убрано, звиняй. Присаживайся к столу, да слушай.

Два дня, отведённые Котом на размышления, Дикобраз места себе не находил. О чём тут думать – трясти надо! Душа пела в предвкушении.

Ожидание тянулось как в детстве тридцатое декабря, когда ждёшь Деда Мороза и Снегурочку. Четверг полз черепахой, пятница дрейфовала медленнее континентов.

– Так вот, большинство магов текущего поколения это очень старые души, те, кто много раз рождался. Например, я изначальную Империю не застал, а ты там жил. Ты сам мне рассказывал в одном из воплощений. Кстати, когда вспомнишь, в каком – поржёшь. Ты тогда по Лондону бомжевал, всем рассказывал, что Джон Ди украл твои идеи, но однажды ты обязательно отомстишь, вот только эту бутылку джина допьёшь. А на опохмел ты выпрашивал, рассказывая по лондонским кабакам байки из своих прошлых жизней. Не знаю, джин, наверно, на тебя так действовал – ты тогда помнил почти всё, что с тобой было, в деталях, поэтому рассказов у тебя было неисчерпаемое количество. Что? Как ты тогда закончил? Не знаю, я тебя случайно встретил, мы выпили, а через неделю ты пропал. Говорят, потом выловили кого-то похожего в Темзе. Не-не-не, это не я, я тогда вообще проездом в Лондоне был, тебя случайно встретил.

Кот поднял кружку.

– Ну, прозит! Не смеши, с Верой твоей ты только в этом воплощении познакомился. Не придумывай, нет у вас никакой вечной любви. Про неё вообще разговор отдельный будет, потом как-нибудь. Вернёмся к нашим баранам. В старой Империи ты рождался несколько раз и даже достигал высоких ступеней посвящения. Сам говорил, что участвовал в каких-то масштабных проектах. То ли усмирял целые провинции, то ли порталы строил, ты никогда в подробности не вдавался. Сам вспоминай, тут я тебе не помощник.

Кот долил пива в кружки.

– Когда Империя развалилась, начался хаос. Ну, как всегда. Все стали делить власть, а Сила уже тогда начала уходить из мира, маги теряли влияние, теряли знания. Многие решили не ждать и свалили в соседние пространства. Оставались такие, как мы: те, кто чувствовал ответственность за этот мир и не хотел его бросать. Ну и, само собой, те, кто хотел быть первым на деревне, раз уж не получилось сотыми в Риме, хех.

Все дальнейшие империи вроде римской были только слабыми отражениями Империи древней. Как круги на воде, чем дальше, тем круг больше, да волна ниже. Сила уходила, горы двигать уже никто не мог, моря осушать – тоже, да и воспоминания переносить из жизни в жизнь становилось всё труднее. Традиция разделилась на множество течений, каждое из которых по сути говорит об одном и том же, но разными словами. И эти разные слова по-разному интерпретируются адептами. Часть этих течений стала потом мировыми религиями.

Кот вздохнул и надолго задумался.

– Маги? А что маги? Рождались, сражались, изобретали. Умирали. Снова рождались. Разрозненные школы растеряли многое, сосредоточившись каждая на своём. Даже если в каком-то воплощении везло стать магом, большая часть жизни тратилась на обучение всякой ненужной шелухе. Века с десятого магия вообще перестала существовать как искусство. Церковь заняла господствующее положение, всё остальное почиталось ересью. Маги стали рождаться людьми искусства, учёными, иногда воинами или политиками. Ну или священниками, а то и инквизиторами.

Дикобраз пододвинул Коту открытую пачку чипсов, тот благодарно кивнул.