Колючка для монстров 2. Цветок раздора

Он потёрся носом о мою щеку, так и не дав мне ответа, хотя я и сама уже многое додумала. Шакал, похоже, и правда опасался, но явно не дракона и точно не моей на него реакции – подобные ему точно не переживают о таких мелочах. Тогда чего?

- Я когда-нибудь узнаю о тебе хоть что-то? - вновь получив свободу, руки потянулись к нему, и я не могла отказать себе в удовольствии просто трогать это тело, будто насыщаясь им впрок. Видимо, только так я могла быть ближе всего к этому непостижимому мужчине.

- Зависит от твоего поведения, - сказал он, позволив моим пальцам задержаться на его груди, где всё сильнее проступали неясные отметины.

- Что это?

Они не ощущались, как шрамы, но это было что-то большое, словно объёмная татуировка, буквально оживающая под моими прикосновениями, чем больше я её трогала.

- То, что я ненавижу больше всего на свете, - глухо и с застарелой злостью пробормотал Шакал, правда, не пытался меня отстранить.

В коридоре тем временем послышались странные звуки. По полу и стенам застучали десятки, если не сотни механических ножек, и нежданные гости явно собирались навестить нас в самое ближайшее время.

- Демоны… - выругался мужчина так, будто ему резко сделалось плохо, а следом и откуда-то с противоположной части поместья раздался слаженный визг наложниц – наверное, они тоже встретились с теми созданиями, и не были готовы их лицезреть. - Волчонок, ты должна спрятаться, поняла? Я сейчас не смогу тебя переместить, но разобраться с ублюдком обязан.

Не задавая вопросов, я просто кивнула, чувствуя, что он поднялся, оставляя меня, и сняла повязку, только осознав, что мужчина вышел, заперев спальню. Руки отчего-то тряслись мелкой дрожью, но я заставила себя встать и каким-то чудом облачиться в сорочку, пока снаружи творился апокалипсис. Похоже, каджары не смогли обеспечить должную защиту, и магический барьер тоже оказался не таким уж сильным, но те, кто был в сознании, сейчас пытались избавиться от вторженцев – лязг металла и скрежет уничтожаемых механических тварей не прекращался, словно их там прибыла целая армия.

Я на цыпочках покинула ванную, соображая, где бы затаиться, и только шкаф выглядел привлекательнее всего, нашёптывая, что внутри будет безопасно. Согласившись с доводами разума, я быстро юркнула в недра этой громадины, затаившись между рядами лёгких одежд и замерла в ожидании. Успокоила дыхание, дабы случайно не выдать себя, и вовремя – прямо с потолка спускался огромный, размером с кабана паук, шевеля своими блестящими конечностями, а потом опустился на пол и стал медленно расхаживать по спальне явно в поисках меня.

Сердце готово было вылететь из груди при виде такого красавчика, и я не сразу вспомнила, что у меня есть магия, а когда поняла, что вполне могу попробовать сама противостоять монстру, было уже поздно. За спиной кто-то вздохнул, почти издевательски медленно обхватывая меня поперёк талии, и голосом магистра изрёк:

- Привет, Звёздоч-чка…

О, нет!

Но мы уже перемещались, и, должна заметить, новая локация оказалась не менее впечатляющей, чем родовое драконье гнёздышко, потому что кладбище всегда оказывало на меня неизгладимое впечатления ещё на Земле.

Здесь же, среди красивых старых могил и поросших плющом статуй, творилось что-то неправильное. Не с точки зрения безопасности или угрозы моей жизни. Нет… Но умертвия, выбравшиеся из могил, приодетые в новые костюмы, а некоторые даже причёсанные – ну, кому позволяло наличие волос – вызвали у меня очень неоднозначные эмоции, особенно когда синхронно поклонились при нашем появлении. Где-то заплакала скрипка. Расстроенная так же сильно, как и я, она издавала поистине адские звуки, как если бы меня пригласили на свидание к Сатане, однако моим спутником был всего лишь сумасшедший дракон, поэтому вопросов данная ситуация не вызывала.

А вот глаз дёргался, да.

Апогей невроза настал, когда элегантные мертвецы стали покачиваться, а потом вообще запели хором, вытягивая «А-а-а» в начале своей баллады так дружно, что им бы позавидовал любой профессиональный хор, но стоило песне обрести форму, моё состояние можно было охарактеризовать только одним ёмким словом.

- Сердце моё трепещет в груди…

Руки трясутся в волнении…

Милая Лина, мои чувства прими,

И раздели со мной это мгновение!

И, разумеется, припев, должен был меня добить, что, собственно, и сделал:

- О-о-о-у, Аделина!

Нежный цветок на могиле моей одинокой души…

Если это был экспромт, моё уважение авторам за скорость, а если это придумал сам ард, то я просто не знаю, как нужно реагировать.

Всё это время магистр придерживал меня рукой, очевидно, чтобы не хлопнулась в обморок от переизбытка чувств, но он вряд ли знал, как я на самом деле была к этому близка. Как только артисты с таким же поклоном закончили выступление, я изобразила овации, дабы никого не обидеть и до последнего не собиралась оборачиваться.