Колючка в сердце (СИ)

Он был восхитителен, гибок, словно тростник, в меру мускулист и податлив, грациозен, с гладко выбритой во всех местах, шелковой, смугловатой кожей, и доверчиво прильнул после, бурно кончив на двойное сцепившееся в страсти отражение, обильно забрызгав кулак Вадика густым белесо-мутным семенем.

А потом увидел выползшего на шум заспанно жмурящегося Марса и воскликнул в голос восторженно, соскальзывая попкой с отстрелявшегося Вадикового члена:

— Боже, какой кошак! О-о-о!!!

Русый сгреб отвлекшегося на ерунду юнца в охапку и уволок в спальню. У обоих стояло колом и не опадало.

Гораздо позже, на закате, мужчина и паренек крепко уснули, даже во сне не расплетая пальцев, выжатые насухо до последней капельки, полностью удовлетворенные и уимевшие друг друга до состояния медуз. Даже до душа не доползли.

В ногах у них, улыбающихся счастливо-пресчастливо, дремал Марс и периодически поскребывался задней лапкой. Рыжего зверя донимали блохи.

Кот лежал, свернувшись в мохнатый клубок, и тоже улыбался, впервые за много-много дней не улавливая исходящих от хозяина волн сосущей черной тоски.

Он ничего не понимал в человеческой любви, лишь чуял — в доме воцарился покой.

И это было хорошо.

Да и незнакомый пришелец вел себя не так, как остальные. Отлично пах. С постели не гнал. И едой поделился, самыми вкусными кусочками с ладошки. И называл ласковыми словами. И гладил, и чесал за ушками.

У него даже кроссовочки не воняли, не провоцировали. Да. Короче, Марсику паренек понравился.

Правильный. Пусть остается, что ли?..

Комментарий к Глава 58. Сторонний наблюдатель. Март 2014г. Блохи. Неисповедимы пути Господни, или Марс одобряет И байкер, и эльф.

Глазастая загадка.

====== Глава 59. Сторонний наблюдатель. Март 2014г. Ванечка и Вадим. Часть 1 ======

Утром Вадим и его гость вновь любились. Шатенчик не отпускал мужчину, требовал еще и еще — жарко умолял, наседал, пачкая текущим членом, и притомившийся русый решил воспользоваться испытанным и проверенным средством, распотрошил хим-заначку.

— Это что? — изумился Ванечка, узрев зеркальце и белый порошочек.

— Кокаин, — честно ответил русый, протянул готовую дорожку, — хочешь?

Эльфенка смело с кровати. Гневно сверкая очами, юнец оттолкнул подношение.

— Убери немедленно, — повысил он голос, осипший опосля недавних безумств, решительно, арктически-холодно, — и никогда мне больше не показывай. Или я прямо сейчас одеваюсь и ухожу.

Донельзя впечатленный Вадим стушевался и растерялся. У мальчонки имелся крепкий замечательный стояк, ответить на который мужчина, увы, не мог.

Слишком устал, не двадцать лет, однако…

…А умничка Ваня все-все понял. Аккуратно вынул из пальцев любовника зеркальце с наркотиком, положил на тумбочку, прильнул горячим потным боком. И сказал просто и с чувством, заалев скулами:

— Прости, мой лев. Не нужно стимуляторов. Я сам… справлюсь…

Вскочил и исчез в ванной.

Обалдевший русый откинулся на подушки и провалился в сон.

…Разбудил мужчину умопомрачительный запах жарящейся курицы с чесноком.

Эльфеночек приплясывал у плиты в боксерах, футболке, полный сил и энергии, в фартучке, ловко орудуя деревянной лопаточкой по сковородке, и обернулся на звук шагов.

— Привет! — просиял лучезарно, подаваясь навстречу поцелую. — Есть хочешь?

Юный прелестник. Он, как выяснилось, готовил не хуже, чем отсасывал. Чудо чудесное, курочка просто таяла во рту.

— …Лопнешь же, — ласково выговаривал красавчик требующему со стола тараном лбом в бедро добавки Марсу, — стошнит…

Кот не соглашался — зверю давненько не приходилось вкушать подобной вкуснятины.

Обожравшийся до состояния «щас, бля, лопну» Вадя взирал на своего кота и своего мальчика благосклонно, стекал по стулу.

— Вань, — проговорил, сдержанно рыгнув в кулак, — а почему ты не побоялся прийти ко мне? Я же мог оказаться маньяком, извращенцем, даже тебя убить?!

Эльфеночек едва заметно дернул уголком зацелованных распухших губок, придвинулся… Миг, и Вадим уже корчился, мордой в пол, с закрученным в жесткий захват запястьем, а Ванюша смотрел сверху испуганными очами:

— Вадечка, — вопрошал, готовый разреветься, — ты как? Не очень больно?

Русый мужчина растер помятую руку, ловко сцапал мальчишечку за фартук и уронил на себя сверху. Обнял за тонкую изгибающуюся под ладонями талию, приласкал обманчиво хрупкие ребрышки и неожиданно для себя выдал:

— Ванечка. Ванюшка. Солнышко моё. Переезжай жить ко мне.

Притихший шатенчик даже не пытался высвободиться.

— Прямо сегодня? — почти прошептал он, губы в губы, трепеща.

— Прямо сегодня, — подтвердил Вадим, — иначе я умру.

И был вознагражден нежнейшим, чувственнейшим поцелуем.

Облопавшийся кот Марс осоловело пялился со стола на охваченную единым страстным порывом пару. Зверь и одеялко бы принес отлюбившим и отрубившимся в обнимку на твердом линолиуме влюбленным, если б знал, что оно им нужно. Но он не знал, лишь понимал — мерзнут ведь бедные-лысые, потому вклинился между и мертво задрых. У Марса когда-то, кот смутно помнил, была подружка, кошечка-сфинкс, жутко породистая… Тоже тряслась от холода, бедная безшерстная дура, жалась комком…