Коллапс. Гибель Советского Союза

Советские министры и хозяйственники давно поняли, что восточноевропейские партнеры рассматривают СССР лишь как источник дешевых энергоресурсов и место сбыта для некачественных товаров, которые не годились для мировых рынков. Во время визита Рыжкова в Варшаву в сентябре 1986 года правитель Польши, генерал Войцех Ярузельский, признался, что экономика его страны «связана» 32-миллиардным долгом перед западными банками и что от Москвы зависит, «жить или погибнуть Польше». На практике это значило, что СССР должен увеличить субсидии польской экономике в виде поставок дешевой нефти[114]. Польский финансовый кризис вынудил руководство СССР признать, что оно не может брать на себя ответственность за экономику и за уровень жизни людей в Восточной Европе. Осенью 1986 года Горбачев и Рыжков отвергли идею «общей валюты» для Восточного блока — стало очевидно, что Советскому Союзу придется финансировать эту валюту, не получая ничего взамен. В 1987 году советские руководители перестали ратовать за «углубление связей» с Венгрией или «расширение сотрудничества» с Восточной Германией. После поездки в Прагу в апреле 1987 года Горбачев заявил: «В Чехословакии я честно сказал, что не будем делать перестройку за их счет. Но и вы не рассчитывайте жить за наш счет». По мере того как 1987 год подходил к концу, Политбюро все сильнее беспокоилось о советском платежном балансе — в условиях крайне низких цен на нефть обслуживание внешнего долга СССР могло потребовать до двух третей валютной выручки страны[115]. К 1988 году Горбачев уже считал Восточную Европу обузой, а не ресурсом для перестройки[116].

Как и во внутренних реформах, столкнувшись с проблемами во внешней политике, лидер СССР предпочел удвоить ставки в игре. Летом 1987 года он предложил Западной Европе концепцию «общеевропейского дома». Горбачева вдохновлял Хельсинкский заключительный акт 1975 года — документ, который подписали тридцать три европейские страны, включая Советский Союз, а также Соединенные Штаты и Канада. Акт обозначил общий подход сторон к европейской безопасности, экономическому сотрудничеству и, что особенно важно, к правам человека и культурной открытости. Горбачев признал Заключительный акт выражением общечеловеческих ценностей. В его мировоззрении разница между «социализмом» и «капитализмом» не была барьером[117]. «Дух Хельсинки» означал, что прежнее отношение СССР к Восточной Европе как к своему «буферу безопасности» должно уйти в прошлое. Заключительный Акт родился из всеобщего желания уменьшить угрозу ядерной войны, но также и построить новую Европу, где не было бы необходимости держать такое количество советских войск. В свете провозглашенных в Хельсинки прав и свобод авторитарные режимы Восточной Европы выглядели карикатурой на социализм. Горбачев, Шеварднадзе и другие реформаторы все больше говорили об этом во время внутренних обсуждений в Москве.

Но что будет, если в странах Восточного блока вспыхнет восстание против советского военного присутствия? В апреле 1988-го Шеварднадзе обсуждал такой сценарий со своими заместителями в Министерстве иностранных дел. «Ни один народ не терпит иностранного военного присутствия. Руководители — еще не народ… Если мы не хотим сохранить почву для оголтелого антисоветизма — надо думать о выводе [наших] войск», — заявил он. Схожими опасениями с окружением делился и Горбачев[118]. В октябре 1988 года Георгий Шахназаров написал генсеку о еще одном варианте развития событий: возможной цепной реакции банкротств в Восточной Европе и других странах, ряд которых уже «находились на грани неплатежеспособности (Польша, Венгрия, Болгария, Вьетнам, Куба, ГДР)». Он писал, что Восточная Европа уже попала в зависимость от западных банков и что ее политические режимы могут пасть. Как на это реагировать СССР? И нужно ли держать войска в Восточной Европе? Шахназаров, похоже, сам знал ответы на эти вопросы. Он и Черняев в разговорах с Горбачевым утверждали, что Восточная Европа «паразитирует» на советских ресурсах, и отмечали, что большинство руководителей стран советского блока принимают в штыки горбачевские реформы. Вывод: советским войскам нужно как можно скорее покинуть регион. Исключение — Восточная Германия, где военные должны были оставаться на основании Потсдамских соглашений 1945 года в отсутствие всеобъемлющего мирного соглашения с участием великих держав[119].