Колледж Некромагии. Самый плохой студент

Рихард тихо ругнулся про себя. Он был уверен, что ранит противника. Но пойди же ты! Богослов продолжал наступать, как ни в чем не бывало. Он атаковал снова – с тем же результатом. Попробовал зайти сбоку, несколько раз разорвал дистанцию – безрезультатно.

– Долго будешь скакать, как заяц? – окликнул его фон Лютц. – Сколько зверьку ни прыгать, а лисе попадется!

– Умный, да? Вот тебе!

Он скакнул вперед и вбок, опять вставая под свет. Но, вместо того, чтобы атаковать, его противник повторил этот маневр. Теперь свет бил Рихарду в спину, и он заметил, что богослов улыбается – то ли решил, что обхитрил некроманта-недоучку, то ли…

Он метнулся навстречу, поднырнул под нацеленный на него клинок – Арчибальд бил вслепую, явно мало, что различая против света и улыбаясь каким-то своим посторонним мыслям – выбросил вперед руку, намереваясь ударить в незащищенный бок…

И лезвие фальшиона скользнуло по толстой дубленой коже.

– Ах, ты…

От возмущения Рихард не нашел слов. Под рубашку и камзол богослов надел кожаный жилет явно из тех, что используют на тренировках.

– Это… подло!

– Против таких, как ты, иначе нельзя! Чтобы я, наследник фон Лютцев, вышел на честный бой с простолюдином…

– Да я тебя…

– Рихард! – голос Оливера долетел откуда-то издалека. Но парень только зарычал, мотнув головой. Он чувствовал, что волны ярости накатывают на него и отстраненно, какой-то частью сознания, понимал, что надо успокоиться. Мастер Хотислав всегда говорил, что лучший друг фехтовальщика – не клинок, а холодная голова. Потерявший самоконтроль потеряет и жизнь.

– Рихард! – ближе и громче.

– Я в порядке!

– Рихард, сзади!

Звук столкнувшихся клинков долетел позже, уже когда он припал на колено, одновременно разворачиваясь навстречу новой опасности и подныривая под опускающийся на спину второй меч. Лезвие фальшиона скользнуло по чужому клинку, перенаправляя его в сторону, сливая к земле, и, упруго вскочив на ноги, Рихард от души врезал ногой по заднице новому противнику, заставив его едва не клюнуть носом бурьян.

– Ты… – нашел взглядом фон Лютца, – козел!

– С вами иначе нельзя, – был ответ.

Рядом Оливер отступал под напором еще одного невесть откуда взявшегося фехтовальщика. Дела у приятеля шли не так хорошо – маленький рост и щуплое сложение работали против студента – и Рихард заорал во все горло:

– Ко мне! Дети Смерти! Ко мне!

Откуда пошло такое название – «Дети Смерти» – уже почти никто не помнил. О нем старались не упоминать преподаватели, о нем даже не все первокурсники были осведомлены, тем более мало, кто с других факультетов хоть раз о нем слыхал. Но ходила среди некромантов легенда о так называемом Супруге Смерти – то ли любимчике, получившем сверхъестественный даже для некроманта дар и силу, то ли о полубоге, которому когда-то действительно строили храмы, то ли о последователях одноименной секты. Кем на самом деле был Супруг Смерти, существовал ли он во плоти или это была только красивая сказка для взрослых – неизвестно. Но кому-то из студентов много лет назад пришла в голову мысль: «Если есть Супруг Смерти, почему бы у этой четы не быть и детям? Сынам Смерти!»

Так и родилась первая студенческая группировка. Нечто вроде тайного общества, куда входили далеко не все учащиеся в Колледже Некромагии студенты.

– Предатель! – гаркнул богослов, когда в ответ на призыв Рихарда темнота взорвалась атакующими криками, и несколько студентов выскочили из кустов. – Воины Света, ко мне!

– Га-а-а! – заорало, приближаясь.

– Сам-то хорош! – оскалился Рихард. – Струсил один прийти!

– Ты тоже.

– Ты первый начал!

Рядом с фон Лютцем стоял второй богослов. А третий еще недавно теснил Оливера. Тот давно выронил свой светильник, и пустырь освещался только огоньком в руках пришедшего с Арчибальдом парня, который пока единственный не ввязался в драку.

А драка началась, едва обе «группы поддержки» выскочили из засады на призыв своих предводителей. Рихард усмехнулся – все-таки Оливер был прав, и богословы не собирались играть честно. О том, что также нечестно поступал и он сам, студент не думал – это ведь не его приятель ударил противника в спину. Это ведь не он тайно надел дополнительную защиту, наплевав на правила. Это не он даже не дал секундантам организовать дуэль, разметив место поединка и договориться об условиях.

Клинки скрестились. Полторы дюжины человек с обеих сторон сцепились на пустыре, топча бурьян, ломая кусты, спотыкаясь о камни и доски, перепрыгивая через неожиданные препятствия. Бились все против всех, и лишь время от времени раздавался клич:

– Дети Смерти!

– Воины Света! – если кого-то зажимал в угол противник посильнее. Кто-то уже упал. Кого-то ранили. Сам Рихард один раз почувствовал холод металла на боку, второй раз чей-то клинок просвистел в опасной близости от его уха. Но он ничего не замечал, пытаясь прорваться к фон Лютцу, который отступал, словно заманивал противника подальше, и закрываясь живым щитом из своих приятелей.

Время словно остановилось. Казалось, они бьются уже много часов. Вот уже начало светать… Золотисто-рыжее солнце вставало…

Нет. Это не солнце. Это…

– Пожар!