Коллективно-договороне регулирование как проявление закона единства и борьбы противоположностей

Не будем строить иллюзий, система выборов вырождается. Если демократия состоит во власти большинства, то если выборы считаются по закону действительными, когда пришли, хотя бы два человека — это власть меньшинства. Получается, что выбор делают 20%, 13%, может быть 5% избирателей. Все сделано так, что выборы в любом случае обеспечены.

Нельзя согласиться, что представители трудящихся не могут победить на выборах из–за применения избирательных технологий. Ни разу не было, чтобы большевики придирались к тому, как проводятся выборы. Вряд ли при царе так здорово организовывались выборы, чтобы там не было нарушений. И административное давление было, если казаки с нагайками обеспечивали порядок на выборах. О нарушениях на выборах Ленин не писал, поскольку это — понятное дело.

Дело в том, что есть друга фундаментальная вещь. Идеология господствующего класса является господствующей идеологией, так как общественное бытие определяет общественное сознание. Оценивая выборы с этой точки зрения, надо понимать, что и те, которые пришли, и те, которые не пришли на выборы, — все вместе имеют идеологию большинства, в нашем буржуазном обществе — буржуазную. Поэтому, гарантией победы буржуазных партий на выборах являются вовсе не избирательные технологии.

Даже если все будет честно, без нарушений, что мы скажем? Народ выбрал буржуазную власть? Телевизор выбрал. Годами выливают на рабочих, служащих, интеллигентов потоки пропаганды, обеспечивая господство буржуазной идеологии. А люди голосуют в соответствии со своей идеологией. Как бы ни проводили выборы, хотите — ходите, хотите — не ходите, устраним все нарушения, хотите — ящики сделаем прозрачными, хотите — все сделаем прозрачным — неужели кто–то думает, что изберут рабочих депутатов?

Буржуазная система выборов — идеальная машина для обеспечения господства буржуазной власти. Пусть люди, которые не прошли в депутаты, воюют между собой, делают заявления и судятся. Это не наше дело. Мы тоже можем сделать какие–то свои заявления, что были нарушения. Но надо понимать, что сама система, экономическая, прежде всего, построена так, что обеспечивает преобладание в головах буржуазных идей у большинства населения. Они и будут голосовать за буржуазные партии, или молча поддерживать, не голосуя.

Из этого никак не следует, что не нужно участвовать в выборах. Как говорил Ленин: «Это время, когда открываются уши», — политическая активность возрастает. Это время для усиления политической работы не только для буржуазных партий, а и для рабочих. При этом во всех странах, где есть какая–то буржуазная демократия, некоторое количество рабочих депутатов попадает в парламент. Карл Либкнехт когда–то в рейхстаге проголосовал против военных кредитов, потом его отправили на каторгу, и все это запомнили. В истории это знаменем стоит. И наши депутатыбольшевики тоже прошли в Думу от рабочих. И тоже на каторгу. Но, надо понимать, что и при царе они проходили в Думу, и в современной России проходили.

Что касается «политической» оценки, которую можнобыло бы дать прошедшим выборам, то для этого есть политические партии.

Например «РОТ Фронт» — зарегистрированная политическая партия. Пусть выставляет политические оценки, распространяет их, доказывает. Для этого и добивались регистрации.

ЕСТЬ ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ПРОСТО ПРИШЛИ ЗА «ПОДАРКАМИ», А ЕСТЬ ТЕ, КТО БОРЕТСЯ

Сенков К. А.

токарь, ОАО «Нижегородский водоканал»

«Водоканал» — это второе предприятие, на котором я работаю. Раньше я работал двадцать девять лет на «Машиностроительном заводе». Придя на «Водоканал», я не вышел из профсоюза, как это сделало большинство. Вот недавно в Арзамасе говорили, что профсоюзное движение затухает, если я так понял их. Люди не вступают в профсоюз, выходят из него. Но причина не в этом. На

«Машиностроительном заводе», на котором я работал, было тридцать пять тысяч работников. «Красное Сормово», «Сокол» — завод авиационный тоже имели десятки тысяч работников. Это куст был такой, вот один район считай, сто тысяч работников, не считая других заводов. И вдруг все эти заводы угасли, осталось пять–шесть тысяч работников. Из них многие разочаровались в профсоюзе и вышли из него.

Я сейчас профгрупорг и свою кандидатуру в свое время просто предложил, сказал начальнику: «Прошу считаться со мной». Вот время прошло, сейчас говорят: «Иди сходи, что–то там в профкоме». Я говорю: «Давайте вместе». — «Ну, у тебя авторитет».

Что организация «Водоканал» из себя представляет? Докерам, если взглянуть на них, на их территорию, по всему берегу разбросанную, собрать такой профсоюз в один кулак сложно. А если говорить о «Водоканале», то это около трех тысяч человек и разбросаны по участкам. Это вообще сложно. У нас более мужской коллектив, рабочие. Вот в профкоме ни одного рабочего, и какой хотите получить коллективный договор?