Коллектор (ЛП)

Глаза Блу расширяются, а лицо сжимается от шока. Его тело медленно оседает. Когда он падает на землю, Ректор безвольно держит в руке пистолет. Пистолет, о котором я и не подозревал. Его глаза встречаются с моими, и он выглядит… испуганным.

Как бы Ректор ни хотел этого повышения, как бы он ни хотел показать себя боссу, он знает, что нам нельзя.

Мы никогда, никогда не причиняем вреда человеку.

Босс явно планирует причинить вред человеку — Чарли. Но не сейчас. Сейчас это не входит в его планы. Ректор все испортил, и ему придется отвечать перед самим дьяволом за то, что он сделал.

Судя по выражению лица Ректора, он не собирался стрелять. Но это может не иметь значения, и он это знает. Ударить Чарли — это одно, ее синяки заживут. Но это… ошибка Ректора разожжет войну между Раем и Адом.

Он бросает пистолет и наклоняется. Затем он тянет меня за рубашку и прижимается своей грудью к моей. Я чувствую, как что-то тянет меня за ребра, но я так далеко, что не понимаю, что происходит.

Ректор мрачно улыбается, словно получил то, что хотел. Потом он бросает меня на землю и бежит.

Когда Ректор убегает, я подползаю к Блу и попытаюсь надавить на его рану. Он задыхается, и я обхватываю другой рукой его лицо.

— Все в порядке, — говорю я ему. — Мы отвезем тебя в больницу, — даже этот разговор лишает меня жизни, и я знаю, что, как и Блу, быстро угасаю.

Блу брызжет слюной и крепко зажмуривает глаза. Все его тело трясется, как будто ему намного больше тридцати. Я сжимаю его крепче и говорю ему всю ложь, которую так хорошо научился говорить. Я говорю ему, что все не так уж плохо, что помощь уже в пути. Я говорю ему все, что могу, чтобы правда не выплеснулась наружу, что он ни за что не покинет жизнь.

Блу шепчет что-то, чего я не улавливаю, и мне приходится попросить его повторить.

Его глаза все еще закрыты, он говорит неглубокими, отрывистыми словами

— Я… люблю… ее.

— Я знаю это, — говорю я. — Так же, как и она.

Блу несколько раз открывает и закрывает рот, как будто пытается дышать, но не может.

— Блу, — говорю я, придвигаясь ближе. — Блу!

Его тело расслабляется.

Я крепко зажмуриваюсь и пытаюсь не думать о том, что только что произошло. Пытаюсь убедить себя, что Блу все еще здесь.

«Он прямо здесь».

Где-то вдалеке слышу звук автомобильного двигателя. Я молюсь, чтобы за рулем «Элизабет Тейлор» сидела Валери, чтобы рядом с ней была Чарли, а сзади Макс. Я молюсь за то, чтобы мои друзья смогли убежать, и чтобы они помнили Блу, который умер ради них сегодня вечером. И я надеюсь, что они будут так же помнить меня. В глубине души я надеюсь, что, в конце концов, меня стоило вспомнить.

Я ложусь на спину и позволяю боли врезаться в меня. Цепляясь ногтями за грязь, я думаю о Чарли. Я думаю о ее красивых, улыбающихся губах. Я думаю о прикосновении ее кожи к моей и искре жизни в ее ярко-голубых глазах.

Протянув руку, нащупываю руку Блу и нахожу ее. Я крепко сжимаю ее и благодарю мальчика, который ушел из этого мира. Я поворачиваюсь к нему, чувствуя, как по щеке катится слеза, и говорю.

— Я тоже ее любил.

Чернота накрывает меня плотным одеялом.

Она душит все, что осталось от моей жизни.

И с улыбающимся лицом Чарли в моем сознании и ее именем на моих губах, я ухожу.

Глава 53

Перерождение

Яркий свет жжет мне глаза, и я думаю про себя: «Неужели? Это смерть? Отстой».

Но потом я что-то слышу, и я уверен, что это не так, потому что:

а) после смерти нет никакого шума

б) я вообще не должен думать.

Мои глаза открываются, и я вижу большую, глупую улыбку Чарли, и решаю, если это вечность, я тут останусь.

— Он проснулся — визжит она.

«Этот визг. Сделай это снова. Пожалуйста, сделай это еще раз».

Воображаемая Чарли хватает меня за руки, я поднимаю свою воображаемую задницу с кровати и смотрю. Она выглядит точно так же, как и в прошлый раз, когда я ее видел — покрытая небольшими боевыми ранами, но в остальном совершенно красивая.

— Осторожно, — говорит она. — Не переусердствуй.

Я оглядываюсь и замечаю, что это место похоже на дом бабушки Чарли, все цветочное и липкое с легким запахом бедных людей. Мне это так нравится, что я готов кричать.

— Переусердствовать? Он не может переусердствовать. Он Данте Уокер, ведь так? — Макс входит в комнату, сияя, как настоящий живой человек.

— Неужели это все реальность? — я с удивлением слышу свой собственный голос и тут же решаю, что у меня абсолютно идеальный мужской голос.

— Чертовски верно, — говорит Валери, выходя из-за спины Макса. Она обнимает своего жениха и улыбается ему, потом снова мне. — Мы спасли твою уродливую задницу. Хотя, надо сказать, снять манжеты? Идиотский ход.

— Это было героически, — Чарли наклоняется и целует меня в щеку. — И да, идиотизм.

— Не понимаю, — говорю я, качая головой. — Как я здесь оказался?

Чарли и Макс смотрят на Валери, и я понимаю, что упускаю что-то важное.

Валери откашливается.

— Хм, здесь кое-кто хочет тебя видеть, если ты не против новых посетителей.

Я киваю, и они поворачиваются, чтобы уйти.