Коллекция «Этнофана» 2011 - 2013

— Рим великодушен, Рим обращается с Иудеей очень мягко. Мягче, чем с другими провинциями. Если разобраться, то и налоги, которых требует Рим, не так уж высоки. Но вооруженные объединения ваших «Освободителей Израиля», которые были, как будто бы начисто уничтожены, снова возродились по всей стране, и растет их недовольство и подстрекательство. В Иерусалиме дело дошло даже до бурных, но к счастью еще не кровавых, демонстраций. На дорогах же страны римляне, появлявшиеся без военной охраны, подвергались нападениям, их забирали в плен в качестве заложников. Мы не понимаем, чего они добиваются. Как вы считаете, юноша?

— Наш народ вправе защищать себя от угнетателей и поработителей, захвативших своей силой страну предков. Захвативших наш дом, и требующих смирения и благодарности за это. Нелегко праздновать освобождение из египетского плена, когда, сегодня, при каждом слове, и действии, чувствуешь на своем затылке римский кулак. Быть сдержанным в Риме, немудрено, но это невыразимо трудно в стране, избранной богом, где пребывает бог, в стране Израиля.

— А вы знаете, что всего лишь двух легионов хватило на то, чтобы утвердить римский строй в огромном богатом Египте, с его древней культурой. А в отношении германцев, нравом более свирепых, чем дикие звери, Рим обошелся четырьмя легионами, и теперь любой гражданин может путешествовать по эту сторону Рейна и Дуная так же спокойно, как и по Италии. Разве все народы, населяющие землю, не стоят теперь на почве фактов? — Клавдий Фракиец, этот маленький старичок, с хищным взглядом, вздергивал плечи и вновь опускал их, выражая всем телом бессмысленность сопротивления Риму, и насколько безнадежна всякая попытка восстать против римского протектората. — Греки, пожелавшие некогда самоутвердиться вопреки целой Азии, македоняне, и их Александр, посеял первые великие семена мировой империи. Разве теперь не достаточно было бы всего-навсего двух тысяч обычных римских солдат, чтобы оккупировать обе страны? В вашей Иудеи, на сегодняшний день, живет до трехсот пяти различных племен, имеются превосходные естественные крепости, она сама производит все нужное ей сырье. И с помощью всего тысячи двухсот человек, столько же, сколько в этой жалкой стране городов, разве не сможет Рим подавить в ней малейшую мысль о восстании? Так зачем вы пытаетесь увидеть в нас демонов, которых непременно нужно истребить, против которых вы желаете восстать? Вам просто нужно смириться со своей участью, с неизбежным, и покориться, как покорились другие.

Нахум пытается сломить его аргументы, защищает свою тактику. Он говорит резче, чем хотел бы. Но от былой уверенности не остается и следа. Что он может противопоставить ему? Что может предложить Иудея Риму? Клавдий Фракиец бьет наотмашь своей суровой логикой и силой, против которой у Нахума есть лишь слепая вера. Вера, которая Фракийцу кажется нелепой иллюзией для иудеев. И весь разговор, словно бы уходит в никуда, являясь по сути ненужной дискуссией, которую день за днем проводят старики в трактирах. Покорится и сдаться — вот и все, что требует Рим, не уступая ни чем взамен.

Фракиец оценивающее рассматривает этого странного наивного юношу с худым холеным лицом, этого провинциала, который утверждает и разглагольствует о какой-то нелепой вере и боге, а ведь сам не гнушается убивать ради него. Его речи могут вдохновляет разве, что ярых фанатиков местного Бога, и отчаявшихся бедняков, которым и так уже нечего терять. Разве может он быть угрозой, которой стоит бояться? Нет, он слаб, и наивен. Как он может вести за собой народ на войну? Только на смертную казнь.

— Неужели вы не способны понять собственную слабость и оценить силы Рима, юноша? Скажите же мне, где ваш флот, ваша артиллерия, где источники ваших финансов? Мир стал римским. Поймите же это наконец. Где же вы раздобудете себе союзников и помощь? Может быть, в вашей необитаемой пустыне? У вас же нет ни денег, ни солдат.

— Но за нас, бог, право и разум. Мы…

— Оставьте ваш бред, для своих жалких проповедей. Разума-то, я смотрю у вас точно нет. Как нет, и у тех, кто слушает вас, и самое страшное, что они идут за вами. Волнения в конце концов улягутся, и Иудея также ляжет под Рим, как и остальные провинции. За нами будущее. Наши силы будут расти, народ за народ падет перед нами. Римская империя раскинется от самых западных границ земли до ее восточных пределов. Своими жалкими бреднями, и пустыми действиями, вы лишь откладываете наш неминуемый триумф. Подумайте, юноша, только ведь с одной Александрии, Рим получает за один месяц больше налогов, чем со всей Иудеи за целый год. И он же дает вам, взамен этих налогов, очень многое. Разве он не проложил превосходные дороги, не построил водопроводы новейшей системы, не дал вам быстро работающее, дисциплинированное управление? Будьте же благоразумны. Не пускайтесь навстречу ужасной непогоде и верной гибели.