Коллекция геолога Картье

— Терпение, Луи! Прежде всего вернемся в столовую, к нашему сухому вину… Вот так! А теперь, Робер, разлей остаток по бокалам, выпьем за наше освобождение из плена!.. Где мы достанем проводников, Луи? Мы еще были в Алжире, когда сюда просочились из Боганды — именно через этот лес — пять или шесть отважных и толковых негров-проводников, которые помогут нам не только преодолеть природные препятствия, стоящие на нашем пути, но и вырваться из сетей разведки. Прибыли они сюда ночью, никем не замеченные, и смешались с остальными рудничными рабочими. Как же было мне встретиться с ними, как, наконец, узнать их? Эта трудность также была предусмотрена планом. По пути сюда я заявил Беннету и Стампу, что постройка рудничного городка совершенно исказила картину местности, где я три года назад будто бы искал и нашел урановую руду, и что мне нужно не менее двух дней, чтобы ориентироваться здесь…

— Ты говоришь: будто бы… Значит, ты вовсе не искал и не находил здесь урановой руды, отец?

— Нет, Робер, я искал и нашел урановую руду совсем в другом месте, но об этом ты также узнаешь позднее… Так вот, чтобы помочь мне ориентироваться в местности, Беннет сегодня же пришлет ко мне тех негров, которые работали у меня, когда я искал здесь уран.

— Но откуда же они возьмутся, отец, если ты никогда не вел здесь геологической разведки?

— Вот именно, откуда же они возьмутся? — поддержал Барзак. — Их же не существует в природе!

— Законное недоумение, дорогие мои, — Картье явно наслаждался ролью фокусника, раскрывающего ученикам секреты своего ремесла. — Но ответ очень прост: люди, прибывшие из Боганды, — разумеется, каждый в отдельности, — заявят, что именно они помогали мне в моих геологических поисках. Я жду этих людей с минуты на минуту…

— До чего здорово ты придумал, отец! — воскликнул Робер. — И как просто!

— Ну, знаешь, Анри… Впрочем, ты еще в Сопротивлении считался у нас первым конспиратором!

— Что, понравилось? — довольно улыбнулся Картье, он был сейчас удивительно похож на Робера. — Все это придумали и согласовали мы вместе: я, Мадлен, мои друзья из Боганды!.. Будут еще вопросы?

— Меня несколько смущают наши шпики, — озабоченно сказал Барзак. — Как бы они не перехватили твоих богандинских друзей прежде, чем они попадут сюда.

— Я своими ушами слышал, как Стамп приказал им беспрепятственно пропустить ко мне черных рабочих. Пойми: он готов сейчас мягкими коврами устлать мне дорогу к урановой руде! Ему и в голову не приходит, что я именно сегодня, в день приезда, могу убежать, да еще через непроходимый девственный лес! А двести тысяч долларов, обещанных мне за вторичное, так сказать, открытие уранового месторождения? Это фашист убежден, что на данном этапе наши интересы совпадают. Иное дело, что во всех случаях он приуготовил для меня один конец: обратное водворение в лагерь…

— Ты тоже думаешь, что он бывший гитлеровец?

— Я убежден в этом! Его обличье, повадки, его фразеология, самое мышление сразу выдают фашиста. Многие из этих убийц, бежавших некогда от суда и веревки, дождались теперь своего часа. Время благоприятствует им: различие между гитлеровским фашизмом и современным воинствующим империализмом все более стирается. Наиболее удачливые и ловкие из бывших гитлеровцев сумели снова всплыть на самый верх, другие пополняют ряды иностранного легиона в Алжире, кадры боннской армии, полиции, юстиции, третьи устроились в разведках ряда государств, не обходя в то же время своими услугами и разведку Гелена. К последним принадлежит, видимо, и наш Стамп… Однако вернемся к делу. Как только явятся сюда мои богандинские друзья, мы направимся с ними в долину, якобы на поиски старых, заброшенных шурфов. Обратно мы уже не вернемся…

— Но ведь шпики обязательно последуют за нами…

— Тем хуже для них, — жестко сказал Картье, — у нас будет оружие. Если они станут упорствовать, пусть пеняют на себя!

— А я тоже получу оружие, отец?

— Обязательно, Робер… Звонок… Это мои друзья! — Картье быстро пошел к выходной двери, Барзак и Робер остались на месте.

Звонил Жюль.

— Что вам надо? — резко спросил Картье.

— Ради бога, простите меня, мосье Картье… — робко произнес Жюль. — Я бы никогда не осмелился… Но вас спрашивают черные оборванцы… Прикажете их пропустить или гнать в шею?

— Какая досада, — недовольно поморщился Картье, — я совсем забыл о них! Ну, да что поделать, пусть войдут…

— Может, прикажете им явиться завтра, мосье Картье? — услужливо предложил Жюль.

— Завтра? — будто в раздумье сказал Картье. — Нет, завтра я буду занят и не смогу отправиться с ними в долину… Сколько их там? Двое, трое?

— Пятеро, мосье Картье.

— Пятеро? — Картье снова поморщился. — Черт с ними, пусть заходят…

Жюль, однако, все еще был в сомнении.

— Имейте в виду, мосье, это грязные негры, в лохмотьях. Может, вы предпочитаете поговорить с ними на улице?

— Ах, Жюль, Жюль, — с комическим укором сказал Картье, — как же вы не догадались предварительно помыть их и одеть в смокинги! Я буду жаловаться на вас Стампу! Ну, ладно уж, давайте сюда этих черных франтов, я не пущу их дальше передней!