Коллекция ночных кошмаров

– Во, ты, как всегда, в корень зришь, – пьяно хихикнула Маша. – Ничего особенного в этом крыльце нету. И в заборе тоже нету. И в камине. Но я все равно все это фо-фо-фотографировала. Ты ж помнишь, я как раз перед поездкой новый фотик купила. А там столько всяких фун… функций… офигеть. Ну вот, мне же нужно было потренироваться. Я и снимала все подряд – внутри дома, снаружи…

– Ладно, фотограф, дай я лучше сама посмотрю, – хмыкнула Яна и, потеснив подругу, завладела «мышкой». Она принялась с жадным интересом перелистывать фотографии, вглядываясь в мельчайшие детали. Дом Павла выглядел просторным и на удивление уютным, хотя женской руки в нем не чувствовалось – никаких подушечек и финтифлюшечек. Особенно понравилась Яне кухня, украшенная связками лука, пучками диких трав, флотилией кастрюль и взводом сковородок. Потом на экране появилась гостиная, освещенная только огнем камина.

– Ух ты, как красиво, – восхищенно воскликнула Яна, но тут же нахмурила брови. – Эй, погоди-ка, погоди-ка… А это еще что такое? Твоя работа, Машка?

Она резко ткнула пальцем куда-то в верхний угол фотографии.

– Чего я еще сделала не так? – проворчала Маша, улегшись грудью на клавиатуру и сощурившись. – Что ты тут углядела?

– Да вот же, полюбуйся!

– Обыкновенный снимок в рамке на камине, – констатировала Маша. – И что?

– Как это что? – сердито закричала Яна. – Разве тебя не удивляет, что это моя фотография? То есть что на ней изображена я?

– Врешь ты все. Откуда она могла там взяться?

– Вот и я говорю: откуда? Наверняка это твои проделки.

– Знаешь, Янка, я, конечно, тебя люблю, – растрепанная Маша погрозила подруге пальцем, – но не до такой степени, чтобы таскать твои фотки по командировкам и раздаривать их родственникам.

– А я-то надеялась, – усмехнулась Яна, продолжая вглядываться в снимок. Потом покликала «мышкой», намереваясь увеличить масштаб. Фотография в рамке на камине немедленно расплылась и пошла «квадратиками». – Блин, не хватает резкости.

– Ну и самомнение у тебя, Янка, – хрюкнула Маша и, взяв со стола стакан, одним глотком прикончила остатки виски. – Ты что, знаменитость какая, чтобы твои портреты у народа на каминных полках стояли? Где бы, интересно, Павел мог добыть твое фото – он ведь о тебе до недавнего времени слыхом не слыхивал. Думаю, там просто какая-нибудь его знакомая дамочка изображена, малость на тебя похожая.

– Ничего подобного, я отлично помню эту фотографию, – запротестовала Яна и тут же пояснила: – Потому что я себе на ней нравлюсь. Кроме того, видишь, как я сложила руки под подбородком? Совершенно особенным образом. Я рассматривала эту фотографию сто раз и даже знаю, где она лежит.

– Где? – заинтересовалась Маша.

– Кажется, в альбоме с атласными бантиками.

– Тю! «Я знаю» и «кажется» – совсем разные вещи. Поди проверь свой альбомчик с бантиками, и сразу увидишь, что твоя драгоценная фотка на месте.

Маша вальяжно откинулась на спинку кресла и попыталась положить ноги на компьютерный стол. Однако стол оказался слишком высоким, кресло подалось в сторону, и ноги с диким грохотом съехали на пол. На звук из соседней комнаты выглянула меланхоличная морда Бобика. Маша досадливо скривилась и показала псу язык.

Яна тем временем схватилась за подбородок и принялась его ожесточенно мять, стимулируя мыслительный процесс.

– Конечно, я все проверю, – сказала она наконец. – Но по-моему, таких фотографий было две. А может, и три… Точно, я вспомнила! У бабушки Дины был юбилей, восьмидесятилетие, и она потребовала, чтобы все ее внуки и правнуки прислали ей свои «художественные портреты», как она выразилась. Я тогда специально ходила в студию и, помнится, угрохала на это дело кучу денег. Потом отправила одну фотку бабусе вместе с поздравительной открыткой, а другую оставила себе.

– Если твоя физия на снимке получилась такая замечательная, то ты наверняка не ограничилась всего парой штук, – фыркнула Маша. – Одну для бабки и всего одну для себя? Не-е, на тебя это не похоже!

– Хочешь сказать, что я жадная? – возмутилась Яна.

– Не жадная, а практичная. Если что хорошее, ты всегда стараешься запасти впрок. Как белка. А может, у тебя просто дефицит радости, – важно заявила пьяная Маша.

– Нет, ты сказала, что я жадная! – уперлась Яна. От возмущения она даже вскочила на ноги и подбоченилась. – Но прежде чем меня обвинять, лучше вокруг оглянись – посмотри, сколько моих вещей перекочевало к тебе! Одних книжек целая библиотека! Ты берешь их у меня почитать и не возвращаешь. Я хоть слово тебе сказала по этому поводу?!

– Щас сказала, – ухмыльнулась Маша, после чего подъехала в своем вертящемся кресле к журнальному столику и все же водрузила на него ноги. – Да ладно тебе кипятиться. Я прекрасно знаю, что ты не жадная. И все же, если тебе что-то нравится, ты своего не упустишь! И не спорь. А насчет книг я как раз хотела тебя предупредить – некоторые из них Бобик съел.

– Съел?!

– Ну, если и не съел, то сильно потрепал. Скотина ничего не понимает в литературе, грызет все самое лучшее.