"Коллекция военных приключений. Вече-3". Компиляция. Книги 1-17 (СИ)

– Как не знать? Вот и меня прими на службу. Не смотри, что баба. Глаза у меня, как у кошки. Стреляю метко, отец научил. Гранату тоже бросаю метров на двадцать пять.

– Наконец-то у меня в батальоне появится настоящий гранатометчик.

– Ты, майор, насмешек не строй, разговор у нас серьезный: принимаешь меня в солдаты или нет?

– Мог бы и принять. Но утром я сдаю батальон и поступаю в распоряжение высокого командования. Так что тебе лучше поехать со мной. Документ какой-нибудь у тебя имеется?

– Все, какие есть, прихватила.

– Еще один, самый нужный для проезда по городу, батальонный писарь выпишет. А в городе решим, как определять твою судьбу дальше. Кстати, родственники у тебя в Одессе имеются?

– Тетка была. На киностудии начальником цеха работала, а в одном фильме даже снималась. Как только город начали бомбить, она переехала к нам в деревню, а затем подалась дальше, на восток, вслед за эвакуированными работниками киностудии. Но ключ от квартиры, за которой присматривают соседи, у меня в кармане.

– Оказывается, это у твоего Ковача все наперекосяк, все «не получалось». Лично к тебе это не относится.

– Предполагаю, что раньше жизнь мстила мне за то, что не по любви в жены пошла. А теперь чувствую: искупила я свою вину перед судьбой. Настолько решительно искупила, что даже убийство врагов наших в грех земной мне не запишется.

Гродов задумчиво посмотрел на едва освещенный лунным сиянием залив и помолчал.

– Товарищ майор, – появился в ходе сообщения между пехотными и артиллерийскими окопами лейтенант Куршинов, – транспортный взвод уже на позициях батареи. Прикажете отводить батарею на основные позиции?

– Отводи. Только без суеты и лишних возгласов.

В батарее осталась только пара лошадей, остальные погибли или же, раненые, были добиты бойцами. И Гродов специально выделил взвод пехотинцев, чтобы помочь пушкарям перетащить их «сорокапятки» вручную. Еще с вечера были перебазированы поближе к городу зенитное орудие и пулеметная установка.

– Есть, доставить орудия без шума и пыли, – ответил командир батареи.

41

Они с Магдой уже сидели в штабном гроте, когда появился часовой и доложил, что прибыли минеры из подразделения майора Кречета. Комбат объяснил им суть задачи и предупредил, что начинать минирование следует сразу же после ухода батальона с позиций. Он сам обошел почти всю линию окопов, чтобы проследить, что никто в них не остался, не оставлен раненым или спящим. При этом Гродов старался не обращать внимания на то, что вместе с Жодиным, за ним, с винтовкой в руках, как верный телохранитель, неотлучно следует Ковач.

Отходя на отведенные ему позиции за пределами минного поля, взвод Юраша ударил по румынским окопам несколькими пулеметными очередями и прокричал свое наводящее ужас «Полундра!» Над позициями противника тут же взлетело ввысь несколько осветительных ракет, а из траншей послышалась пальба. Переждав ее вместе с минерами под прикрытием Батарейной высоты, майор сказал себе: «Вот теперь можно отступать с чувством исполненного долга. Утром противник будет отсыпаться».

Остаток ночи группа Гродова, в которую входила теперь и Магда, провела в недавно оставленном хозяевами доме. Проснувшись, Дмитрий поразился тишине, которая царила над сонной деревней и которую разрушал своим криком один-единственный уцелевший петух. Поднявшиеся вслед за ним старший лейтенант и двое бойцов тут же направились к морю, и только тогда майор постучал в дверь отдельной комнатки, которую ночью выделил для Магды. Постучав еще раз, майор решился толкнуть дверь, чтобы заглянуть, и только тогда услышал у себя за спиной:

– Я так поздно не поднимаюсь, майор Гродов. – Волосы у нее были мокрые, а сквозь рубашку проступали пятна влаги, от которых повевало морем. – Как и всякая сельская женщина… Советую искупнуться, возможно, это последний день, когда вода все еще настолько теплая.

– Очевидно, так и сделаю, – решительно направился он к выходу.

– Погоди, успеешь. Потом искупаешься. – Магда решительно шагнула к входной двери и взяла ее на засов. Затем подошла к Гродову и крепко вцепилась руками в его предплечья. В этих руках комбату почудилась жесткая мужская сила. – Все равно ведь нам с тобой от этого не уйти, майор, – посмотрела ему прямо в глаза. – Не здесь, так в Одессе…

– Ты настолько уверена в этом?

– Не могла же судьба свести нас просто так. Значит, нечто такое нам уже суждено. Если же нашей любви не случится, если в этой военной карусели умудримся потерять друг друга, мы себе этого не простим.

Комбат мягко освободился от ее захвата и погладил ладонью по лицу. Даже самому себе Дмитрию трудно было признаться, что в эту ночь Магда уже то ли приснилась, то ли причудилась ему. В первую же ночь их знакомства.

– Один мой знакомый священник сказал, что грех любви – единственный грех, который не осужден, а освящен Господом.