Коллекционер

на нескорое время отключать искусственную вентиляцию легких, и как

только он начнет дышать самостоятельно, постепенно выводить его из комы.

Но если начнется сепсис, то мы ничего не сможем сделать. Хорошо бы его

определить в специальную больницу.

- Куда?

- Вы же, кажется, работаете в прокуратуре, пусть они там дадут вам

направление в госпиталь Бурденко.

Евгения никогда раньше не разговаривала с прокурором, она была

мелкой служащей, и до главного ей было как до неба. Но после несчастного

случая у нее открылась способность не останавливаться ни перед чем во имя

спасения сына. Она готова была целовать ноги этому человеку, только чтобы

он помог.

Всю ночь, сидя в коридоре больницы, она подбирала слова, которые бы

выразили ее горе, но оказалось, что никаких слов и не понадобилось.

- Я в курсе вашего дела, - встретил ее прокурор. - Чем вам можно

помочь?

Ей от него нужно было только направление в госпиталь.

- Направление мы вам дадим, но там его могут оставить только на

коммерческих условиях. А вы знаете, сколько стоит один день пребывания в

госпитале?

Она не знала, хотя догадывалась, что сумма соизмерима с ее месячной

зарплатой.

- Нужно, чтобы за лечение вашего сына заплатил тот, кто виноват в

ДТП. Я вам дам телефон адвоката, вам его услуги ничего не будут стоить, у

нас с ним свои счеты.

Жеку перевели в госпиталь Бурденко, но лучше ему не стало, он не

выходил из комы, и все попытки вывести его из этого состояния ни к чему не

приводили.

Между тем адвокат позвонил Евгении и сообщил, что дело о ДТП в

котором пострадал ее сын, приобретает странный оборот, женщина, которая

сбила Жеку, отрицает свою вину. По ее словам, парень сам бросился под

машину, а свидетели полностью на ее стороне. К тому же она оказалась

дочерью депутата. Так что давить на нее не имеет смысла. Шофер "Газели"

здесь вообще не причем - парень налетел на его машину после столкновения

с "Хондой". В общем, выходило, что платить некому.

А тем временем состояние Жеки не улучшалось, и даже возникла

опасность респираторного заболевания - у него вдруг резко подскочила

температура, и только с помощью укола удалось ее сбить.

Деньги у Евгении давно кончились, Жека лежал в госпитале "в долг".

Врачи жалели несчастную женщину, но первая же проверка могла выявить

"зайца" в палате реанимации.

У Евгении не было другого выхода, кроме как, отбросив остатки

гордости, обратиться к отцу Жеки. Она ехала на трамвае через весь город и

думала, кого встретит. Она не видела его восемнадцать лет, и даже не знала,

живет ли он по-прежнему в Перово или следы его затерялись.

Дверь ей открыл побитый жизнью лысый человечек в клетчатых

тапочках, в руках у него была тарелка с макаронами. Видно было, что визит

нежданной гостьи вызывал у него досаду. Ему абсолютно ни до чего не было

дела кроме, может быть, макарон.

- Вам кого? - спросил отец Жеки, несмотря не перемену, которая

произошла с этим человеком, Евгения поняла, что это все же он.

- Извините, я, кажется, ошиблась адресом, - сказала Евгения.

Атлет может взять рекордный вес, но продержать его более минуты он

не в состоянии. То же происходит и с нашей психикой. Отчаяние слишком

сильное чувство, чтобы долго владеть сознанием человека.

Евгения тупо смотрела в окно, куда время от времени заглядывала

ветка разыгравшегося на ветру тополя, и не думала ни о чем, все варианты

спасения сына были исчерпаны, все сражения - проиграны. Все уже давно

ушли с работы, а у нее даже не было сил подняться с места. Она курила

сигареты, одну за другой, и смотрела, как ветка в окне играет с ней в прятки.

Это завораживало, и постепенно к ней стали возвращаться мысли, самые

простенькие, фрагменты служебных инструкций: перед уходом проверь,

выключены ли все приборы, чтобы не возникло короткое замыкание, все

документы должны быть зарегистрированы и помещены в сейф...

На столе у нее была только одна папка - ходатайство о возбуждении

уголовного дела против главы строительной фирмы "Простор" Станислава

Солдатова. Взяточничество, отмывание денег, нарушение технологии

дорожного строительства и техники безопасности, не целевое использование

бюджетных средств, уклонение от налогов... - весь букет тянул лет на пять, а

то и больше.

Она взяла папку в руки - судьба человека весила не более двухсот

граммов вместе с обложкой. Она ненавидела этого Солдатова, но не за то,

что он был вором и негодяем, а за то, что у него были деньги, которых не

было у нее. Даже самое бесстрастное существо, каким ей представлялся Бог,

должно понять, что на свете не может быть такой вопиющей

несправедливости, иначе все должно сгореть. Она готова воровать, грабить, а

потом сидеть в тюрьме, только, чтобы ее оранжевый мальчик остался жив, но

у нее нет права и на это.

А почему собственно нет? Вот она, его судьба, в этих руках, и от нее

сейчас зависит, пойдет ли он на нары или поедет в Ниццу, успокаивать нервы

и молиться в местной русской церкви за то, что буря, которая могла разбить

его жизнь в щепки, обошла его стороной.

В окно снова заглянула ветка, Евгении показалось, что она кивнула в

ответ на ее немой вопрос.

В Евгении вновь пробуждалась жизненная энергия: она тщательно