Коллекционер

замечаний даже, когда он ел мясо руками и сморкался в раковину.

Постепенно он стал главным человеком в доме, и вся семейная жизнь

закрутилась вокруг него, а о дочери вроде как забыли.

У нее был трудный возраст, и она очень переживала, что ее больше не

любят. Девочка внушила себе, что она на самом деле сирота, и ее взяли на

воспитание, а теперь, когда нашелся родной сын, она больше не нужна.

Несколько месяцев она складывала карманные деньги на билет в Москву, а,

когда накопила, ушла из дома, но в дороге ее ограбили и избили. Отец во

всем обвинил мать, ушел из семьи и забрал девочку, мать возненавидела

Николая и выгнала его из дома.

Он уехал на юг и там встретил человека, который его пожалел, устроил

на работу и выхлопотал для него общежитие. У этого человека была дочь,

которая полюбила Николая. Ему она тоже очень понравилась, и они решили

пожениться. Но тут вернулся из тюрьмы парень, с которым она когда-то

встречалась, он решил ей отомстить, и выстрелил из гранатомета в ее окно.

Девушка погибла, ее отец застрелил убийцу из охотничьего ружья, и оказался

в тюрьме, а Николай уехал в Карелию. Там он работал в леспромхозе, все и

него шло гладко, пока в него не влюбилась тамошняя бухгалтерша, женщина

уже не молодая, но очень решительная. Она сказала ему, что покончит с

собой, если он не станет с ней жить. Николай поверил, и переехал к ней, но в

первый же день их совместной жизни случился пожар, и дом сгорел.

Николай вытащил свою бухгалтершу из огня, ему даже удалось спасти

ее сбережения и некоторые вещи, но при этом он получил ожоги и оказался в

больнице.

Там он заметил, что им интересуется одна медсестра, и сбежал из

больницы, чтобы не причинить ей зла. С тех пор он все время в бегах, все

куда-то едет, и нет конца края его дороге.

- Я знаю этого Николая, - вздохнула Анюта. - Только его звали Гошей,

а потом Владимиром Александровичем, и еще Павлом. А вы думаете, он не

причиняет зла тем от кого бежит?

- Не знаю, - подумал вслух Студент. - Вообще люди тянутся к красоте,

но когда ее слишком много, они не знают что с ней делать, а еще боятся, что

ее у них отнимут. Это как с деньгами. Вот у нас один выиграл по

лотерейному билету сто тысяч... - он уже собрался рассказать новую

историю, но тут неожиданно подал голос Рублик:

- А черненького хлебца у вас нет? - спросил он, и все почему-то

засмеялись.

Анюте нравилось смотреть, как они работают, и она то и дело

выскакивала во двор, то потрогать развешанное на веревке белье, то нарвать

зелени в огороде... Особенно ей нравился Студент. Этот странный, не в меру

разговорчивый парень, строгал доски так, как будто ласкал их, и они

улыбались ему всеми стружками.

Угрюмый Петр забивал гвозди так, словно стрелял из ружья по

мишеням. Иногда она вдруг ловила его взгляд, и тогда он тут же отводил

глаза, и начинал размахивать руками, и что-то громко говорить своим

помощникам.

А Рублик суетился как ребенок, и все делал невпопад: то вместо

стамески притащит долото, то вынесет на помойку со стружками чьи-нибудь

рукавицы...

Несмотря на все свои странности, бригада работала споро. Ребята

приходили на двор к Ладошкиным вместе с солнцем, а уходили поздно

вечером. После ужина братья сразу уходили домой, а Студент еще оставался

на некоторое время, чтобы поиграть с Анютой в шашки. Она играла хорошо,

а он так себе, но это не имело никакого значения, просто им было хорошо

вместе, вот так сидеть допоздна под яблоней, слушать стрекот кузнечиков и

голоса далеких электричек, и болтать о том, что в голову взбредет.

Студент рассказывал ей про свой детдом, про людей, с которыми

когда-то встречался, про разные породы дерева, а она вспоминала всякие

смешные истории из своей гастрольной жизни.

Однажды она, набравшись храбрости, спросила его, есть ли у него

девушка.

- Нет, - ответил он. - Кому я нужен такой нескладный, у меня ведь нет

ни дома, ни денег, даже специальности нет - все, что я знаю по плотницкой

части - это так - самодеятельность. Вот Петр, он действительно мастер, а я

просто подсобник. Даже имени у меня своего нет, а есть только то, которое

мне выдали в доме ребенка вместе с пеленками и ползунками. А отчество

мне подарил наш директор, Иосиф Соломонович. Вот только фамилию я сам

заработал. Меня ведь нашли в деревне на конюшне, и подумали, что цыгане

забыли, когда приходили спрашивать, не нужно ли лечить лошадей. А у нас

всем найденышам давали фамилию Найденов, правда, Найденовых

скопилось столько, что их перестали различать, и тогда меня переделали в

Надеина.

- Я не о том, я хотела тебя спросить, любил ли ты когда-нибудь

женщину как женщину?

- Однажды, когда мы строили птицефабрику под Владимиром, нас

местные девчата пригласили на танцы, а после танцев одна девушка повела

меня к себе в общежитие. Мы попили чаю, а после разделись и легли в

постель.

- И как тебе это?

- Да как-то странно, в какой-то момент мне вдруг показалось, что меня

больше нет, в постели кто-то другой, а я валяюсь под кроватью в темноте и

пыли. Я хочу выбраться оттуда и не могу стронуться с места, так бывает во

сне, когда сниться страшный сон, и ты хочешь из него выйти, а он тебя не