Коллекционер чудес (СИ)

После того, как переполох, вызванный землетрясением, несколько улегся, а часть гостей спешно покинула праздник, отправившись домой, Аурика обнаружила, что в доме бургомистра ей нравится намного больше, чем до этого. Слуги пригасили свет, и обстановка в гостиной сразу же стала сказочной, новогодней и таинственной – но эта тайна была доброй. Эта тайна пахла еловой хвоей, глинтвейном и яблочным пирогом, который предложили тем, кто предпочел никуда не уезжать. Все-таки главный праздник года остается праздником, даже когда под окнами бродит серийный убийца.

Оставшиеся гости довольно скоро разбились по группам и теперь взволнованно обменивались впечатлениями и прогнозами, не забывая при этом наполнять бокалы вином и класть на тарелку очередной кусок пирога. Аурика улыбнулась: вечер был похож на пикник.

Она часто ездила на пикники с родителями и соседями. Давнее, милое время, когда Аурика еще не умела говорить с мертвыми, а жизнь была тихой и предсказуемой, казалось сном, который почти выветрился из памяти. Осталось лишь легкое ощущение тепла и света – да и его почти не стало. Должно быть, родители теперь не ездят на пикники. Аурика с невольным злорадством подумала, что друзья, должно быть, задают им много лишних вопросов насчет дочери, так поспешно покинувшей дом. А рассказывать правду они бы никогда не стали.

Впрочем, батюшка был не лыком шит. Наверняка придумал какую-нибудь историю о внезапном наследстве в столице. Или о помолвке. Если Аурика напишет, что вышла замуж, то это подтвердит их возможные рассказы.

Доктор Вернон быстро оказал помощь тем, кто в ней нуждался – по счастью, таковых было немного – и, вооружившись двумя бутылками вина и тарелкой пирога, решительно направился к Аурике, спугнув юную племянницу полицмейстера, которая до этого составляла ей компанию, сидя на противоположной стороне дивана с крайне строгой душеспасительной книгой.

– Целоваться не будем, – мрачно сказала Аурика, надеясь, что этим сразу же поставит доктора на место. Но Вернон только улыбнулся. Его, похоже, ничем было не пронять.

– В другой раз поцелуемся, – невозмутимо ответил он. – Пока мне достаточно того, что вы настолько удачно свалились в мои объятия. А потом вы снова передо мной провинитесь, это вопрос времени, а я вас так сразу не прощу. Тогда и заберу свой поцелуй, ну и что-нибудь еще. Вина?

Аурика подумала и не стала отказываться. Вино в бургомистровых погребах было замечательным, тому, что подавали на праздниках в родительском доме, было до него далеко. Все-таки надо написать родителям, поздравить их – наступление Нового года в Запольских землях празднуют две недели – вдруг мать с отцом возьмут и обрадуются, и простят ее…

Вдруг они волнуются и ищут Аурику? Вдруг им все-таки стало стыдно за то, что единственную дочь выгнали из дому? Вдруг мама плачет и смотрит в окно, надеясь увидеть Аурику, бредущую по дороге?

– О чем задумались? – поинтересовался Вернон. – Об упырях? Так они вам не страшны, их интересуют только невинные девы.

– О своих родных краях, – призналась Аурика и тотчас же спросила: – Август, почему вы такой едкий тип? Неужели вам самому это приятно?

– Едкий – чтоб не сожрали всякие зубастые, – рассмеялся Вернон, открывая одну из бутылок. Терпкая винная струя ударила в подставленный бокал, и в воздухе повеяло крупными гроздьями винограда, прогретыми южным солнцем и присыпанными белой пылью. – Каким мне еще быть? Я ссыльная сволочь, которая умудрилась войти в высший свет этого городишки, копаюсь в потрохах здешних покойников и имею полное право быть злым болтуном. Это моя, так скажем, законная и заслуженная привилегия.

– Вам не идет, – откровенно заметила Аурика. – Вы бы мне больше нравились, если бы в вас было чуть меньше яда.

Вернон вновь улыбнулся, но его глаза остались серьезными и трезвыми, хотя запах говорил о том, что доктор уже успел как следует поклониться хмельным духам.

– Людей стоит принимать такими, какие они есть. И либо оставаться с ними, либо идти своей дорогой, – с тихой печалью произнес Вернон. – Впрочем, вы и без меня в курсе. Как еще можно жить с Вангейнским палачом, если не смиряться с его особенностями?

Сегодня утром, после того, как Дерек ушел в полицейский участок, Аурика заглянула в шкаф, но ящика со страшной коллекцией не обнаружила. Она не обольщалась: вряд ли он взял и отвез все на свалку, просто перепрятал так, чтобы Аурика не нашла. Убрал куда-нибудь на чердак или в подвал. Почему-то ей стало легче: когда не видишь, можно представить, что этого нет. Что миниатюрного персонального кладбища Дерека Тобби не существует, и Аурике все просто приснилось. Бывают ведь страшные сны, после которых весь день ходишь сама не своя, не в силах найти себе места – вот и это был такой же сон.

– Я не люблю прятать голову в песок, – сказала Аурика, тотчас же напомнив себе, что именно этим и занимается, стараясь не думать о жуткой коллекции. – Но и не люблю молчать, если мне что-то не нравится.