Коллекционер стеклянных глаз

Он быстро усвоил, что речь здешних обитателей отличается характерным опусканием звука «х» и большим количеством сочных, но непечатных словечек, и так же быстро приспособился к ней. Через неделю уже казалось, что он никогда иначе и не говорил. Правда, изредка у него все же вырывалось что-нибудь вроде «Клянусь Юпитером!», «Великолепно, старина!» или какое-нибудь непотребство на латыни — от старых привычек не так-то легко избавиться. Мальчишки при этом смотрели на него косо и хихикали, однако некоторые из уважения к Гектору вскоре и сами переняли у него эти выражения.

Но больше всего Гектора подкупало в них то, как они слушали его, когда он загадывал им загадки и читал вслух юмористические стишки Бьяга Гикори или, по настоятельной просьбе Полли, какую-нибудь из «Волшебных сказок о феях и блаженных духах» Хаундсекера (один из мальчишек позаимствовал книжку у уличного торговца, не предупредив его об этом).

Так что жизнь в приюте оказалась не такой тяжелой, как Гектор боялся поначалу. Его кормили, у него была крыша над головой, он даже зарабатывал своими загадками. Другие мальчишки тоже трудились — каждый на свой лад. Одни отправлялись за мост, где чистили джентльменам обувь, другие подметали улицы, третьи попрошайничали. Ну и само собой, все воровали. В этом ремесле Гектор сильно им уступал, и потому он ходил по домам, предлагая куриные ножки, пока не переключился на загадки.

Миссис Фитч не слишком досаждала им. Надо было только повторять вслед за ней молитву перед едой, а также всякий раз, когда ей это приходило в голову (что случалось довольно часто), подхватывать церковные гимны, когда она пела их (часто и громко), и выполнять минимальные обязанности по дому — а все остальное время было в их распоряжении. Конечно, приходилось мириться с такими неприятностями, как вши и блохи, отталкивающие запахи и опасности, подстерегавшие на улицах, но предоставленная им свобода стоила того. Гектор убеждался в этом, вспоминая долгие нудные дни, проведенные в классной комнате с учителем, бесконечные спряжения глаголов и склонения существительных и в особенности тросточку наставника, которой тот очень умело и охотно пользовался.

Однако по вечерам, когда на город опускалась тьма, падало и его настроение. Он горько тосковал по отцу, его снедали гнев и неутихающее желание отомстить. Давило на него и то, что приходилось держать в секрете свое прошлое. Гектор не посмел сказать Лотти свою фамилию, попахивавшую джином. Он боялся, что она тут же выставит его вон. В такие тяжелые моменты он находил поддержку у Полли. Ее жизнерадостная натура и умение не лезть в чужую душу помогали ему преодолеть хандру.

И неустанно, как днем, так и ночью, Гектор разыскивал Трупина. Он понимал, что тот, скорее всего, уехал из города, но ему необходимо было верить, что когда-нибудь справедливость восторжествует и Трупин заплатит за то зло, которое он причинил его семье. Зачастую Гектор возвращался в приют поздно вечером, голодный и озябший, и Полли неизменно ждала его, кормила и укладывала спать, не спрашивая, где он был и что делал. Иногда, сидя за кухонным столом, Полли писала письма, а он помогал ей справиться с орфографическими трудностями. Время от времени она поглядывала на него вопросительно, как бы вызывая на откровенность, но Гектор не поддавался на провокации.

Только один раз Полли высказалась на эту тему. Было уже за полночь; Гектор, бледный и усталый, плюхнулся на стул напротив нее.

— Гектор, — осторожно начала Полли, — не знаю, на кого или на что ты охотишься зимними вечерами, — и не хочу знать, — но только вижу, что тебе от этого мало пользы.

Гектор хотел возразить, но она подняла руку, останавливая его:

— Я твой друг, и мне не нравится, что ты в таком состоянии. Знаешь, иногда надо оставить прошлое в покое, иначе оно поглотит тебя целиком.

Гектор понимал, что она права. Если бы только он мог забыть все это… Но перед его глазами вставало безжизненное тело отца в питомнике бабочек, и он опять давал себе слово довести задуманное до конца, каким бы этот конец ни оказался.

ГЛАВА 10 Дьявольское зелье