Коллонтай

Двадцать седьмого сентября Риббентроп вновь прилетел в Москву. Первая встреча в Кремле началась в десять вечера и продолжалась до часу ночи. На следующий день переговоры возобновились в три часа дня. Потом был обед, вечером поехали в Большой театр смотреть «Лебединое озеро», а в полночь продолжили переговоры. 29 сентября Молотов и Риббентроп подписали второй договор — «О дружбе и границе», а заодно еще несколько секретных документов.

Для ратификации советско-германского договора собрали сессию Верховного Совета. 31 октября Молотов произнес знаменитую речь в защиту гитлеровской идеологии:

— Английские, а вместе с ними и французские сторонники войны объявили против Германии что-то вроде идеологической войны, напоминающей старые Религиозные войны… Такого рода война не имеет для себя никакого оправдания. Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это дело политических взглядов. Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с ней войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за «уничтожение гитлеризма», прикрываемая фальшивым флагом борьбы за «демократию»…

Министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп 24 октября выступал в городе Данциге (Гданьске), ставшем немецким. Он назвал Советский Союз наряду с Италией и Японией «внешнеполитическими друзьями Германии, чьи интересы солидарны с немецкими».

Тридцатого ноября Сталин в интервью французскому информационному агентству Гавас назвал Францию страной, «выступающей за войну», а Германию — страной, «отстаивающей дело мира». Отвечая на вопросы главного редактора «Правды», Сталин развернуто изложил свою оценку ситуации в Европе: «Не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну… Правящие круги Англии и Франции грубо отклонили как мирные предложения Германии, так и попытки Советского Союза добиться скорейшего окончания войны».

Последствия сближения Гитлера и Сталина вскоре ощутила и Коллонтай. Началась советско-финляндская война.

Подписав договор с Германией, Сталин получил всё, что хотел. Он вошел во вкус территориальных приобретений. Осечка вышла только с Финляндией, которая оказалась крепким орешком.

Секретный протокол к пакту, который 23 августа 1939 года подписали в Москве Молотов и Риббентроп, относил Финляндию (как и Прибалтику) к сфере «советских интересов». После введения советских военных гарнизонов в Литву, Латвию и Эстонию финны поняли, что они следующие. На какие-то уступки были готовы — скажем, предоставить морские базы и аэродромы на финских островах в Балтике. Но требования СССР оказались куда ббльшими.

Пятого октября 1939 года Молотов пригласил в Москву финскую делегацию, даже не объяснив, что именно намерен обсуждать. Делегация приехала только 12 октября, что уже разозлило Вячеслава Михайловича. Он уже привык, что перепуганные соседи спешат исполнить его волю.

Переговоры с финнами шли почти целый месяц, до 9 ноября.

Советскую делегацию возглавлял сам Сталин, финскую — будущий президент страны Юхо Кусти Паасикиви. В Москве намеревались заключить такой же договор, какой был подписан с прибалтийскими странами и предусматривал создание на их территории советских военных баз. В Кремле считали, что с финнами решат вопрос так же легко, как с тремя прибалтийскими республиками.

Сталин требовал, кроме того, передать Советскому Союзу часть островов Финского залива, часть Карельского перешейка, полуостров Рыбачий, сдать в аренду часть полуострова Ханко. В ответ СССР готов был передать территорию в Восточной Карелии.

Зачем надо было требовать от Финляндии территориальных уступок? Советская официальная версия: отодвинуть границу подальше от Ленинграда, обезопасить город и другие жизненно важные центры от финской угрозы. Финны не понимали объяснения. О какой угрозе может идти речь, если сам Молотов на сессии Верховного Совета издевательски заметил, что в Ленинграде столько же населения, сколько во всей Финляндии? Неужели кто-то верит, что эта маленькая страна может напасть на огромный СССР?

В президентском архиве найден документ, датированный 1 апреля 1938 года. На нем пометки Сталина. Документ не подписан. Историки склоняются к мысли, что его составил майор госбезопасности Борис Аркадьевич Рыбкин (он работал под псевдонимом Ярцев), резидент внешней разведки в Хельсинки.

В нем говорится: финское правительство не является германофильским и стремится к улучшению отношений с Советским Союзом. В 1938 году Финляндия юридически закрепила свой нейтралитет. Запретила в стране профашистскую партию. Весной 1939 года отвергла договор о ненападении с Германией.

Один из финских министров говорил:

— Почему СССР на нас напал? Финляндия находится на пути советских интересов. Финляндия как свободное, независимое государство должна исчезнуть с карты, стать вассалом Советского Союза, чтобы он проложил себе прямой путь в Швецию, Норвегию и Прибалтику…