Читаем Коллонтай полностью

— Сущность спора, — объяснял Шляпников профсоюзным активистам, — заключается в том, какими путями наша коммунистическая партия в переживаемый период будет проводить свою хозяйственную политику: через организованные в союз рабочие массы или через их головы — бюрократическим путем, посредством канонизированных чиновников и спецов.

В кризисной ситуации внутрипартийные дискуссии приобрели необычно резкий характер.

«21 января 1921 года, — вспоминал историк Николай Михайлович Дружинин, — я был на партийной дискуссии в Большом зале Консерватории: собрание было созвано Московским комитетом и заключало в себе весь цвет московских коммунистов. На это интимное собрание, из своих, я прошел с удостоверением Агитотдела.

Дальнейший хвост чающих доступа, растянувшийся по Никитской, тщательная проверка входных и партийных билетов; в вестибюле — часовые с винтовками; зал ярко освещен и полон живой, но сдержанной толпой — рабочих, красноармейцев, интеллигентов, на которой лежит особый отпечаток сухого и сурового демократизма…

Председательствует Каменев. Докладчики — Зиновьев и Троцкий, их дополняют представители различных точек зрения, на которых раскололась еще недавно крепко спаянная, единая партия… Расколовшиеся вожди апеллируют к массе; в воздухе носятся слова о болезни и кризисе партии, о возможности ее раскола… К идейным разногласиям примешиваются уязвленное самолюбие отдельных личностей и полемический задор увлекающихся противников.

Дипломатическая позиция Зиновьева, выражающая воззрения Ленина и других вождей из ЦК, — обща и расплывчата; длинная речь, произнесенная тонким охрипшим голосом…

Речь Троцкого была ясна, последовательна и сильна; он дополнял ее резкой и несколько угловатой жестикуляцией, много оправдывался и старался перевести вопрос в новую плоскость — изжитие кризиса профсоюзов и их усиление на новой основе — «производственной демократии».

Интересную и своеобразную струю внесла «Рабочая оппозиция» с ее синдикалистским уклоном, борьбой против бюрократии и государственности (по-видимому, это — то скрытое, могущественное течение, которое оказывает решающее влияние на группировки вождей)… Профсоюзы как независимая организация рабочей массы обречена на гибель, она мертвеет под гнетом давящей государственности…

Против выступает «Рабочая оппозиция», несущая в себе живое начало массового творчества; против комиссарства, назначенства, приказов сверху поднимается волна демократической оппозиции, которая желает воскресить старые заветы, а частью таит в себе анархические задатки. И главные вожди испугались грозящей перспективы — разрыва с передовым авангардом, а вместе с тем и с беспартийной массой…»

Лидеры «Рабочей оппозиции» были выходцами из профсоюзов. Особенно сильной поддержкой они пользовались среди металлистов, считавшихся передовым отрядом рабочего класса. Именно в этом союзе работали и Шляпников, и его главный соратник Сергей Павлович Медведев, в Гражданскую войну член Реввоенсовета 1-й армии.

Что бы ни говорили впоследствии о Сергее Медведеве, он был человеком здравомыслящим и неравнодушным. Осенью 1918 года он написал Ленину большое и честное письмо об истинном состоянии Красной армии: «Я убедился, что у нас есть толпы вооруженных людей, а не крепкие воинские части. Как только эти толпы занимали какую-нибудь деревню или село, они вызывали своей неорганизованностью и распущенностью величайшее озлобление всего населения.

Всякий мало-мальски самостоятельный житель и его дом рассматривался как белогвардейское пристанище и подвергался и явному, и тайному ограблению. Самовольные захваты лошадей, фуража, продуктов питания, обыски в домах и при этом грабеж…

Части нашей Красной Армии никакой военной выучке не подвергались, и поэтому слишком трудно совершать с ними военные операции. Они могут совершить партизанский набег, но чуть только попадут под военный, а не под партизанский огонь — они обнаруживают всю слабость свою и панически бегут от жалкой горстки опытного противника… У нас есть некоторое количество честных бывших офицеров. Они знают, что нужно сделать, чтобы превратить нашу борьбу в борьбу военную, но терроризированы негодным в военном отношении, а часто и в моральном, элементом…»

Немногие большевики в ту пору понимали, что Красная армия нуждается прежде всего в обучении и бывших офицеров нужно срочно призывать на помощь, а не расстреливать их и не топить, как это делал Сталин в Гражданскую войну — под одобрительные возгласы своих приверженцев…

Двадцать пятого января 1921 года «Правда» опубликовала тезисы Шляпникова «О задачах профессиональных союзов» — это была платформа оппозиционной группы. Существовавшая тогда внутрипартийная демократия еще позволяла несогласным с генеральной линией, если они получают достаточную поддержку в парторганизациях, излагать свои взгляды в центральных изданиях.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное