Несомненно, Крушец это и нашептывал мальчику, по-видимому, жаждая, поставив под угрозу жизнь того, таким побытом связаться с Богами… с Родителем.
Юноша резко обернулся и в упор уставившись в лицо осударя, малозаметно дернул плечами нагруженными теплой одежой.
— Нашептывает, — вслед за парнем повторил волнующее и его слово, Волег Колояр и широко улыбнулся, по-видимому, те шептания ощущая и на себе.
— Знаешь Волег Колояр, — голос Яробора Живко надрывно заколыхался и сам он весь вроде дернулся навстречу осударю. — Иноредь мне кажется несомненным существование Богов. Ибо вглядываясь в красоты земли, в тонкость ее творений, малых лепестков, взмахов крыльев шмеля, и с тем могучее многообразие горных гряд, лесных пространств ты понимаешь…
Мальчик резко вскинул вверх правую руку и описал ею полукруг, тем движением охватывая не только даль серо-голубого неба, густо заплетенного волокнистыми долгими сизо-дымчатыми облаками (толи вычесанных гребешком, толи вспять купно наращивающих свою массивность), но и покоящихся под ним пологих или грубо стесанных вершин горных кряжей для теплоты, прикрытых белыми армадами снега и льда.
— Понимаешь, — все с тем же волнением дополнил Яробор Живко, — что без разумного Творца не может быть воссоздан этот столь крошечный и одновременно могучий Мир. Понимаешь, что есть определенные законы, кои прописаны для существования всей Земли. И не только наполненных мощью бытия и едва заметного движения горных долин, но и крохи червя бороздящего глубины почвы. Но погодя приходит такое мгновение, какой-то опустошенной тоски…томления и тогда начинает казаться, что не было никогда Бога… ни Першего, ни Небо, ни Родителя… И это просто человеческая выдумка, чтобы оправдать собственное увечье мозга… ума… разума. Чтоб переложить всякие трудности, всякие поиски знаний на несуществующего Создателя, имя которого Бог. А все! все, что тебе казалось, виделось и снилось одна игра твоего разума… если не просто безумие… скудоумие.
Юноша также стремительно, как дотоль говорил, смолк и глаза его к шестнадцати годам, словно и вовсе поглотив в крупных пежинах коричневы всякую серость, воззрились в лицо осударя. Они вроде буравили того своей мощью, очевидно, божественной, живущей в нем… точнее взращиваемой. Они требовали ответа, оного скорей всего Волег Колояр и не мог знать, абы был лишь простым человеком.
— Ты сомневаешься в божественном творении Мира? — чуть слышно вопросил осударь, так будто и сам боязливо относился к тому поспрашанию.
— Сомневаюсь? — задумчиво повторил Яробор Живко, а после торопливо кивнул, отчего высокая шапка, восседающая на его голове, съехала в бок, выставив сквозящему по лощине пронзительно-свистящему ветру русые волосы. — Да! я сомневаюсь, — ответил он, малеша помедлив. — Быть может и нет никаких Богов, а все идет само собой… Нежданно и сбивчиво возник, как в целом наш Мир, так и населяющие его творения. И просто человек не желает али страшится, признать себя и окружающее его самодостаточным, величественным. И с тем научиться ценить себя и природу, как высшее, разумное создание и единожды творца. Чтобы сверчь утверждение, что Мир сотворен Богами, вероятно, достаточно осознать собственную полноценность, как человека, так и мирского бытия. — Юноша прервался, або узрел в лице осударя нескрываемое изумление так, точно тот впервые его зрел… Ну, аль однозначно впервые такое слышал. — Да, только человеку это судя по всему не под силу. Он не в состоянии, уяснить свое особое назначение, роль на Земле, не только как творца, преобразователя, но и как опустошителя, несущего гибель, смерть: травам, деревьям, живым тварям, но и себе подобным. Ведь довольно просто придумать какое-либо новое суждение и словом или мечом навязать его другим людям. Так поступают ашеры… Так возможно когда-то поступили лесики и кто знает, что вмале может прийти на смену ашерской религии… Но я, — голос Яробора Живко резко дернулся и качнулся он весь сам. — Я все же верю, что Боги, Творцы нашего Мира, ибо зрел в жизни нечто связанное с ними. Помнишь я тебе рассказывал про Дикинького мужичка, каковой мне помог пройти испытание. Да и вообще мне почасту кажется, что позадь меня, что-то колыхается… Оно незримо, я это ведаю, но скорее всего осязаемое. Иногда я чувствую, чью-то помощь, поддержку, направления и заботу. И еще, но это совсем редко, в голове у меня кто-то шепчет. Порой это звучит низкий голос, а другой раз более высокий… Одначе чаще шепот… шепот который научает и объясняет. Помню месяца за два до смерти моего отца, я увидел вельми четкое видение. Оно возникло ни с того, ни с сего, и, наполнив мой мозг, показало пылающий костер и возложенное на него тело отца.
Мальчик рывком сорвал с головы шапку и ее густым мехом утер покрывшийся россыпью капели пота лоб. Засим он приткнул шапку к лицу, точно схоронившись в том некогда живом покрове, и заметил: