Колодец одиночества

— Ах, моя милая… это так ужасно трудно — рассказывать тебе. Платили мало, на эти деньги нельзя было прожить — я всегда думала, они это делали нарочно, и многие девушки думали так же; они никогда не давали нам столько, чтобы можно было прожить. Видишь ли, у меня не было ни проблеска таланта, я могла только наряжаться и пытаться выглядеть хорошенькой. Мне никогда не доставалось роли со словами, я лишь танцевала — не очень хорошо, зато у меня была хорошая фигура. — Она замолчала, вглядываясь сквозь темноту, но лицо Стивен было в тени. — Ну и вот, любовь моя… Стивен, мне нужно чувствовать твои руки, обними меня покрепче… И вот… появился человек, которому я понадобилась — не так, как тебе, Стивен, чтобы защищать меня и заботиться обо мне; о нет, Господи Боже, совсем не так! А я была такой бедной, такой усталой и такой запуганной; да что там, иногда мои ботинки были забиты грязью, потому что они были старые, а на новые у меня не было денег — только подумай об этом, милая! И я плакала, когда мыла руки зимой, потому что из них шла кровь, они были все обмороженные. Я больше так не могла … вот и все…

Маленькие позолоченные часы на столе громко тикали: «тик-так, тик-так». Удивительный звук, исходивший от такого маленького и хрупкого предмета. Где-то в саду лаяла собака — Тони в темноте преследовал воображаемых кроликов.

— Стивен?

— Да, дорогая моя?

— Ты поняла меня?

— Да… о да, я поняла. Продолжай.

— Ну вот, прошло время, потом он взял и бросил меня, а мне пришлось влачить свою прежнюю жизнь, и я, что называется, сломалась, не могла спать по ночам, не могла улыбаться и выглядеть веселой, когда выходила на танец… и вот тогда меня обнаружил Ральф, он увидел, как я танцую, и пришел за кулисы, некоторые мужчины так делают. Я помню, мне показалось, что Ральф не похож на таких мужчин; он выглядел… ну просто как Ральф, а не как такие мужчины. Потом он начал присылать мне цветы; не подарки, не что-нибудь в этом духе, просто цветы со своей карточкой. И мы несколько раз пообедали вместе, и он говорил о том мужчине, другом, который меня бросил. Он сказал, что отхлещет его кнутом — представляешь себе, чтобы Ральф кого-нибудь хлестал кнутом! Они были неплохо знакомы, как я обнаружила; понимаешь, они оба занимались металлургическим бизнесом. Ральф был в отпуске после того, как подписал крупный контракт для своей фирмы, вот почему он оказался в Нью-Йорке — и однажды он попросил меня выйти за него, Стивен. Наверное, он тогда и правда был влюблен в меня, в любом случае, я думала, что это чудесно с его стороны, думала, что он такой великодушный и благородный. Господи Боже! Теперь он получил свой фунт мяса; это отдало ему власть надо мной, а она-то и была ему нужна. Мы поженились еще до того, как отплыли в Европу. Я не была влюблена, но что я могла поделать? Мне было некуда идти, да и здоровье мое пошатнулось; многие из наших девушек заканчивали жизнь в больнице — а я так не хотела. Ну вот, теперь ты видишь, почему мне приходится быть осторожной? Он ужасно, страшно подозрительный. Он думает, что если у меня был любовник, когда я была буквально на самом дне, то я готова завести его и сейчас. Он мне не доверяет, это довольно естественно, но иногда он высказывает мне это прямо в глаза, и тогда, о Боже, как я ненавижу его! Но нет, Стивен, я никогда не смогу пройти через все это вновь — во мне не осталось ни унции силы, чтобы бороться. Вот почему, хотя Ральф и не блещет как муж, я до смерти боюсь, что он станет совсем дурным. Мне кажется, он это знает, поэтому он не боится мучить меня. Он много раз меня мучил из-за тебя, но ведь ты женщина, так что он не может из-за тебя развестись со мной — по-моему, это и заставляет его злиться. И все равно, когда ты просила меня бросить его и уйти к тебе, мне не хватило смелости даже на это. Я не вынесу публичного скандала, а Ральф его обязательно устроит; он будет преследовать нас до края света, он выжжет на нас клеймо, Стивен. Я его знаю, он такой мстительный, он ни перед чем не остановится, эти слабые мужчины часто бывают такими. Как будто своей мстительностью он пытается восполнить то, чего ему не хватает для мужественности! Любовь моя, я не могу снова оказаться на дне — я не могу быть среди тех жалких людей, что должны всегда существовать на дне, и выныривать лишь на мгновение, как рыбы — я уже прошла через этот ад. Я хочу жить, и все равно постоянно боюсь. Каждый раз, когда Ральф глядит на меня, мне страшно, ведь он знает, что я больше всего ненавижу его, когда он пытается заняться со мной любовью… — она резко замолчала.

Теперь она тихо плакала про себя, не вытирая слез, капавших у нее из глаз. Одна из них упала на рукав жакета Стивен и лежала маленьким темным пятном на ткани, а терпеливые руки девушки даже не дрогнули.

— Стивен, скажи что-нибудь… скажи, что ты не ненавидишь меня!