Колодец Времени

…Метель кружила над городом – заметала последние следы зимы. В замок въехал всадник, слез с коня и быстрым шагом направился в покои княгини.

Беверина ждала гонца еще вчера и беспокоилась, что непогода сможет задержать его в дороге. Всю ночь княгиня не спала, а утром сон успокоил тревожную душу музыкой северного ветра. Громкий стук в дверь разбудил княгиню. Беверина вскочила на ноги и впустила в комнату гонца.

- У меня плохие вести, княгиня. Рига в осаде. Ваш брат просит о помощи.

Беверина позвонила в колокольчик. Дверь открылась, и на пороге появился Свент, воевода и правая рука княгини.

- Ливонский орден не будет распоряжаться нашими землями! Я сама возглавлю отряд.

- Все так, княгиня, но Вы должны остаться в крепости: Вилликен из Эндорпа мчится сюда. Его люди сильны и злы, и готовы на все ради денег, а ландмейстер обещал за Вашу голову целое состояние.

- Да, плохие вести. Что ж… Мы встретим крестоносцев у мельничного озера и погоним к реке, там их будет ждать наш второй отряд. Враг окажется в кольце и попросит пощады. Вот тогда я и напомню Вилликену из Эндорпа о назначенной цене за мою голову. Свент, ты все слышал? – обратилась Беверина к воеводе. – Собирай людей! Мы выступаем!

Мужчины вышли из комнаты княгини, но гонец вскоре вернулся с глиняным кувшином в руках.

- Служанка просила передать на завтрак молоко.

- Спасибо, Джонас, поставь кувшин на стол…

…- Я не ошибся в тебе, Джонас. Отравленное молоко – неплохая идея! - ландмейстер Ливонии посмотрел на мертвую Беверину. – А она прекрасна, даже… когда мертва. Я привезу из Германии мастера по бальзамированию и сохраню тело. Это мой лучший трофей!

Вилликен нервно захохотал, а потом грозно произнес:

- Я сотру этот город в порошок и закопаю в землю, а мои сокровища будет сторожить она – мертвая Полубогиня…

Женщина открыла глаза. На кухне шипел чайник, аромат только что приготовленного кофе возвращал к жизни. Илга легла на спину и закашляла. В комнату вошел Янис с большой кружкой в руках.

- Будем лечиться, - мужчина улыбнулся, сел на край кровати и подал кружку Илге.

- Что это?

- Горячее молоко с медом.

- Молоко? – удивилась Илга.

- Молоко, - утвердительно ответил Янис.

Илга сделала несколько глотков и протянула кружку назад:

- Больше не могу.

- Обещай мне, любовь моя, что без меня больше никуда не поедешь.

- Обещаю, - сказала Илга и упала на подушку. – Знаешь, Янис, а ведь боль убивает счастье. Его волны разбиваются о прибрежные камни.

- Убивает, - согласился мужчина, - но из пены рождается любовь.

Янис дотронулся рукой до горячего лба Илгы, укрыл любимую женщину одеялом и отправился на кухню за второй чашкой – чашкой крепкого кофе…

Глава 11

Ахетатон встречал восходящее солнце тишиной кварталов и площадей. Мастерская Тутмоса просыпалась первой: скульпторы спешили выполнить заказ фараона – 12 статуй и бюстов Нефертити установить в разных частях города и во дворцах. Вслед за мастерской просыпались арсенал и канцелярия, а за ними – дома придворных. Сон еще пытался задержаться на севере, во Дворце Царицы, но город постепенно оживал и радовался новому дню.

Было в Ахетатоне место, которое сон обходил стороной, в котором кипела жизнь и царила гармония. Это была резиденция фараона и Храм Атона в центре города.

Эхнатон думал, много думал. Он хотел реформировать Египет, и реформа уже началась: исчезли каноны старой веры, науки и искусства. Вместо них фараон ввел свободу, в которой и из которой рождался Новый Египет – государство Единого Бога, Единой Звезды, отдающей свет на Землю, в город на границе Миров.

Ахетатон стал моделью совершенного мира, сердцем Черной Земли, Великим Экспериментом и подарком Бессмертного Эхнатона смертной царице и детям. С высоты полета птиц город напоминал окруженную с четырех сторон загородными дворцами пирамиду, вершина которой – Храм Атона – гордо возвышалась и взлетала в небо.

«Ахетатон! Ты лучшее, что я создал! В лучах утреннего солнца ты прекрасен, как никогда! Я слышу, как бьется твое горячее сердце. Я вижу твой свет в глазах несравненной Нефертити. Ты смеешься смехом моих детей, и я смеюсь вместе с тобой. Ахетатон! Нас ждут великие дела! Ты станешь главным городом Земли!»

Мысли Эхнатона нарушил советник:

- Фараон, я принес плохие вести. Ваша жена, Ваша прекрасная Нефертити… изменяет Вам.

- С кем? – спокойно спросил Эхнатон.

- Тутмос, скульптор. Вы для него построили мастерскую.

- Так вот почему его скульптуры идеальны! Он знает ее тело! – фараон швырнул на пол папирусы, грудой лежащие у него на столе.

- Дай совет, советник…

- Яд или кинжал – выбирайте.

Эхнатон задумался.

- Она будет жить. Они свободны, - фараон поднял папирусы с пола и добавил: - Нефертити больше мне не жена. Позови ее, она первой должна узнать об этом.

Советник поклонился и направился к выходу. На пороге с ним столкнулась служанка.

- Мери-Атон, Мери-Атон! У нас горе, большое горе. Твоя дочь Макетатон, она… она умерла, - сквозь слезы произнесла женщина.

- Что? – закричал фараон. – Как это произошло?