Колодец забытых желаний

— Весело, — неопределенно сказал Гена после недолгого молчания. — Второе, что с него, — кивок в сторону Федора, — деньги стали требовать, да еще в какой-то там общак! Ка-акой, блин, общак, какие такие деньги?! Гопников этих я в переулке видел, так, хулиганье последнее, у бомжей бутылки отбирают! Серьезные люди с такими гопниками вообще дел не имеют! Кто-то им стукнул, что парень из музея чего-то попер и продал, вот они и решили его развести, как младенца, и развели на пять косарей! Только этого им мало показалось, и они решили, что еще стрясти смогут. Кто мог им стукнуть?

— Кто, кто… — задумчиво сказал Олег Петрович, — ясно кто.

— И мне ясно, — согласился Гена. — Слушай, парень, а эта краля твоя, Светка, знает про то, что ты в музее работаешь, да еще и попер оттуда что-то?

Федор переводил взгляд с одного на другого.

— Ну, знает, да.

— И про то, что попер, знает?

— Да, — сказал Федор неохотно. — Она мне все говорила, что я… не гожусь ни на что… а я ей сказал, что… в общем, гожусь.

— Понятно, — подытожил Олег Петрович. — В том смысле, что ты лихой мужик и практически махновец.

— Да этого быть не может! Не может такого быть!

— Ты не кричи, — ласково посоветовал Гена. — Ты скажи, она у тебя где работает-то?

— Да быть не может! Она мне звонила и плакала! Говорила, что они ей угрожают! Что они ее убьют!

— А она тебе когда звонила? Ты говорил, что вроде в этот момент как раз к папкиному офису подходил, да?

— Ну… да, и что?!

— А ты ей не доложил, что к папке за деньгами и за помощью кинешься?

У Федора вдруг задергался глаз, и он прижал его рукой.

— Говорил, конечно. Она знает, что он… что он может помочь!

— И позвонила она тебе в аккурат в ту секунду, как ты должен был эту самую помощь просить. Рыдала, значит, и говорила, что ее убьют! Это она тебя так разогрела, чтобы жалостливей просил, а когда ты вышел, тебя уже ждали и приняли в жаркие свои объятия! Ну, про то, что за тобой следили, это ты забудь. Слежка — дело тонкое, хлопотное и недешевое. Я в этом деле все понимаю, парень. Они откуда знали, где папаша твой пребывает? Где он свои денежки кует? Куда ты к нему поехал, Москва-то не маленькая! Сдал тебя кто-то, и, по всей видимости, краля твоя, потому что больше сдавать некому. Мать вряд ли.

— Мать?! Да мать не знала ничего!!! И знать не могла!!!

— Василь Дмитриевичу ни к чему бы вроде. Ему чем шуму меньше, тем лучше. А они еще и ему позвонили, уроды! А телефончик его лапуля твоя, скорее всего, у тебя и позаимствовала, когда ты отвернулся. У тебя в мобильнике его телефон наверняка записан, и наверняка с именем-отчеством, так?

— Так, — выдавил совершенно уничтоженный Федор. Глаз все дергался, никак не переставал.

— А работает она у тебя где? Или, может, учится?

— В баре она работает, — пробормотал Федор.

И как складно Гена сплел всю историю, и понятно как! И это понимание было ужасающим. — На Выхине. И учится в Экономическом университете.

— Университет в бывшем ПТУ располагается? — неторопливо спросил Олег Петрович. — И на его базе процветает?

— Откуда вы знаете?!

— Да все оттуда же, — морщась, сказал Олег Петрович, думая о Блезе Паскале и о том, как нелегко быть молодым. — Гена, возьми у него мобильный, посмотри там все телефоны и пробей номер этой самой Светки и ее бара, и еще все номера, с которых Василию Дмитриевичу сегодня звонили. Вот мобильный старика. Наверняка или из бара звонили, или из ПТУ, или, если они уж очень умные, из автомата поблизости. Сделаешь?

— О чем речь, Олег Петрович!

— А может, это вы! — крикнул Федор в отчаянии. — Вы коллекцию заказали! И старика убили, чтобы ее бесплатно получить, и на меня свою свору напустили, а вовсе не Светка!.. И на место преступления вернулись, чтобы…

— Да, — сказал Олег Петрович после паузы. — Зачем мы на место преступления вернулись? Ты пока подумай, а потом сообщишь. Гена, что еще есть?

— Шкатулка, конечно, Олег Петрович.

— Вот именно, — согласился хозяин. — Шкатулка. Убийца забрал ее, а больше ничего не тронул. Затем он еще и вернулся, потому что не нашел того, что должно было быть в шкатулке. Значит, вся история затевалась не из-за коллекции и даже не из-за шкатулки, а из-за того, чего в ней не оказалось! Он и старика из-за этого убил!

— Из-за чего? — спросила Виктория, которая слушала, приоткрыв рот.

— Из-за того, чего не было в шкатулке и что очутилось у меня. Из-за иконы. Он не мог знать, что я заберу из шкатулки икону. А Василий Дмитриевич мне спокойно ее отдал, потому что был уверен, что я верну и он успеет ее передать заказчику. По всей вероятности, тот знал про икону.

Олег вылез из-за стойки, засунул руки в карманы и стал ходить по паркету, пристально глядя себе под ноги.

— Я сказал ему, что никто не знал про икону, и он ответил как-то странно, и я еще тогда подумал, что он не случайно ее нашел. Но мне некогда было об этом думать. — Большие пальцы ног, когда он шагал, оказывались то на светлых квадратиках, то на темных, и его это раздражало, отвлекало от мыслей. — И клиент заказал ему именно лик, а не всю коллекцию. Коллекция нужна была только для отвода глаз.