Колодец желаний

Собрав в кулак всю смелость, он торопливо направился дальше.

Голос снова зазвучал. Вэн повернул голову, пытаясь расслышать, что же он говорит. Что-то похожее на «…здесь!»

– Эй? – крикнул в ответ Вэн.

– Здесь! – снова раздался голос.

Должно быть, он шёл в нужную сторону, потому что голос звучал намного яснее. И это явно был голос Гальки.

Вэн схватился за ручку последней двери в коридоре.

– Галька? – крикнул он в открывшуюся дверь.

– Я здесь!

Комната за дверью была тёмной и большой, как пещера. Вэн почувствовал её размер по тому, насколько неподвижен воздух. Едва заметный лунный свет освещал края плотных бархатных штор. Он осторожно шёл внутрь, держа руки перед собой, и его пальцы касались твёрдых деревянных поверхностей – расставленной тут и там по комнате мебели.

– Мэйбл, – послышался мягкий голос.

Вэн застыл.

Этот голос слишком низкий, чтобы принадлежать Гальке. Это не Ганс и не Герда – они, насколько он понимал, ещё не выбрались из подвала. В доме остался лишь один человек, которому мог принадлежать этот голос.

Он не собирался встречаться с мистером Фэлборгом в темноте. Запаниковав, Вэн бегом пересёк комнату, натыкаясь на столы и шкафы, и раздвинул бархатные шторы.

Комнату заполнил синий свет.

Мистера Фэлборга здесь не было.

Тяжело дыша, Вэн огляделся. Комната, где он стоял, была большой, но настолько загромождённой, что это сильно скрадывало размеры. Каждый дюйм был уставлен странными деревянными приборами: одни такие маленькие, что помещались в ладони, другие большие, как свадебный торт, третьи ещё больше, как гардеробы или напольные часы. В свете луны блестели провода, шестерёнки и другие странные медные детали.

Коллекция музыкальных шкатулок, собранных мистером Фэлборгом.

На столе рядом с Вэном стояло что-то похожее на огромный металлический вьюнок. Его стебель рос из деревянной коробки. На глазах Вэна завертелся цилиндр на коробке.

– Мэйбл, – позвал голос мистера Фэлборга. – Мэйбл, Мэйбл.

Вэн взялся за крутящийся цилиндр. Голос смолк. В комнате воцарилась тишина.

Облегчение, а потом новая волна тревоги. Это что, хитрый трюк? Что вообще происходит?

– Я здесь! – послышался голос Гальки откуда-то из темноты.

Вэн почувствовал облегчение. Но с одним слуховым аппаратом ему было ещё тяжелее понять, откуда же доносится голос.

– Галька? – крикнул он в ответ.

Он оглядел расставленную как попало мебель. Галька прячется за столом? Или застряла в большом деревянном шкафу? Где ей ещё быть?

Вблизи снова зазвучал голос мистера Фэлборга.

– Мэйбл…

Вэн развернулся. Машина снова завелась, цилиндр крутился всё быстрее, и имя превратилось в скандирование.

– Мэйбл, Мэйблмэйблмэйбл…

Прежде чем Вэн успел схватиться за цилиндр, его остановил другой звук. Громкий, лязгающий металлический звук – очень старая музыкальная шкатулка заиграла вальс. Слева от Вэна заработала ещё одна машина, её чёрный диск закрутился, и в комнате загремел голос сопрано. Потом, похоже, зазвучали трубы. Вэну показалось, что он услышал орган. А потом, один за другим, включились все музыкальные шкатулки в комнате.

Крутились диски. Звенели ключи. Шум сгущался в воздухе, и у Вэна перехватило дыхание. Он, шатаясь, отступил к двери, чувствуя, словно балансирует на высоком уступе, и со всех сторон его хлещут дождь и ветер.

К шторму присоединился ещё один звук, громкий, бухающий. Вэн не мог понять, откуда он доносится: производит ли его одна из машин или это что-то совсем другое. Но звук был достаточно громким, чтобы из-за него трясся пол.

Вэн попытался сосредоточиться на этом чувстве. Однако музыка грохотала всё громче, а стук становился всё быстрее. Шум скапливался в его голове до тех пор, пока она не начала болеть.

Вэн, шатаясь, вернулся к двери. Он собирался уже выйти обратно в тёмный коридор, оставив ужасный шум за спиной, но тут услышал крик.

Он был настолько пронзительный, что Вэну показалось, словно его обмотали колючей проволокой. Слишком ясный и резкий, чтобы его издала машина. Это крик чьей-то боли. Настоящей. Крик, который звучал у него внутри.

Вэн бросился обратно в комнату.

Он вырывал рукоятки из механизмов, захлопывал крышки звенящих музыкальных шкатулок. Один звякающий механизм Вэн столкнул на пол, и он развалился на мелкие куски.

Но крик уже прекратился. Шум сбил его с пути.

– Я здесь! – позвал его голос Гальки.

Запись голоса Гальки.

Как он не понял этого раньше? Голос не настоящий, и не был настоящим – всего лишь ещё один трюк.

Разъярённый Вэн пробежал через ряд высоких шкафов, расталкивая их, и в углу на столе, накрытом бархатной скатертью, нашёл ещё один металлический вьюнок. Под ним крутилась пластинка.

– Я… – сказал голос Галька.

Вэн вытащил пластинку из-под иглы. Голос Гальки смазался и исчез. Он швырнул пластинку в другой конец комнаты, она ударилась о стену и разбилась.

Вэн поднялся, тяжело дыша и пытаясь воспользоваться остатками всех имеющихся чувств. Он игнорировал кружащиеся диски и движущиеся ключи – это всё не важно. Он ждал. А потом прямо под ним, в тени, куда не доходил лунный свет, Вэн увидел едва заметное движение. Движение чего-то живого.