Колокол и Канарейка

Утром мы с сестрой вышли в магазин за мороженым.

Слева на нас синей тенью наползал лес, справа находилась коричневая стена соседа, а если пройти немного вперёд, то можно было услышать лёгкую весёлую музыку, текущую из оздоровительного лагеря.

Солнце яркими жёлтыми лучами освещало дорогу, чётко очерчивая тени. Пыль светилась в них облачками, поднимаемая нашими кроссовками.

Впереди показалось белое панельное здание, где находились ресторан, продуктовый, аптека и зал с игровыми автоматами.

– Мариш, ты иди сама, я тут немного постою, отдышусь.

Сестра кивнула вошла в стеклянные двери магазина.

Я стояла и глубоко дышала. Воздух был обжигающий, пропахший пылью и тюльпанами, которые так любят высаживать местные бабушки.

В душе было умиротворение и спокойствие до тех пор, пока…

… пока я не увидела ту самую женщину с козлиными зрачками. Она теперь была без шапки, но даже через плотно взбитые кудри я видела небольшие рога.

Паника началась с крови, больно ударившей в голову тёмной пеленой.

Бежать? А как же сестра?

Странная коза в человеческом обличье широкими скачками (не шагами!) шла ко мне.

Я решилась на кодовое слово.

Это странно, но я была уверена в нём.

Я приготовила сумку, куда запихнула простыню на всякий случай, и отбежала вниз по лестнице, спускавшейся к сторожке перед открытым бассейном. Я притаилась за деревом и произнесла так тихо, как только было возможно:

– Колокол!

А ведь он специально себя так назвал, прохвост. Знал, что это слово активирует превращение.

Я взлетела на дерево и вжала головку в перья. Ярко-жёлтая птичка на фоне тёмно-зелёной листвы была хорошо заметна, но она уже не была мной.

Отсидевшись и подождав, я отлетела к лестнице и вгляделась вдаль. Нет, козлорогая ушла.

Я зацепилась лапками за веточку и вдруг поняла, что обратного слова я не знаю. Ещё большее волнение охватило меня, я слетела и заметалась по дорожке, думая, что мне делать, ибо навсегда остаться канарейкой как-то не очень хорошая перспектива.

В конце концов, промаявшись так минуты три, я крикнула на своём птичьем языке то же самое кодовое слово.

– Чего ж ты орёшь! – из-за стены, огораживающей площадь и лестницу, выглянул Колокол.

Господи, как же я обрадовалась!

– Там женщина с рогами, и я это, превратилась и не знаю, как обратно, а тут ты, и я…

– Ты чирикаешь, я ничего не понимаю.

Мне захотелось хлопнуть себя ладонью по лбу. Ну да, как же я не догадалась.

Я запрыгнула за дерево и услышала, как Колокол щёлкает пальцами.

Через пять минут я уже как ни в чём не бывало стояла возле магазина. Сестра вернулась с мороженым и предложила пойти домой, но я под каким-то предлогом осталась.

– Надо что-то делать. Они меня находят, – сообщила я, стуча ступнёй по асфальту от волнения.

– Я уже смог собрать их в одном месте, – воодушевлённо сообщил Колокол, – осталось только изгнать…

Внезапно он поморщился, притронувшись рукой к спине. Я зашла к нему сзади и чуть не заорала – вся футболка будто на войне побывала, кровь капает на землю.

– Ты как… Что… – у меня дар речи пропал.

– Что там? – взволнованно спросил Колокол, увидев мою отвалившуюся челюсть.

– Пошли ко мне, – вместо ответа предложила я и потянула его по дороге к нашему дому.

Сестра смотрела телевизор в зале напротив ванной, поэтому я встала в проходе и начала придумывать, что сказать, пока Колокол прошёл в ванную.

После того, как я отвязалась от Марины, я смогла проскользнуть за ним.

Мы вели себя предельно тихо. Я выливала в крестообразную рану на его спине перекись, пытаясь избавиться от дурноты. После этого я перевязала ему спину.

Колокол обернулся ко мне. Он был бледный, как зомбак, и еле держался на ногах.

– Думаю, придётся отложить… – он не договорил, сглотнул и резко выдохнул. Я чуть не умерла от тревоги, с надеждой вцепившись ему в плечи. – Собирайся, ко мне поедем.

– А зачем? – спросила я.

– У тебя оставаться нельзя, в санатории тоже. У меня они нас не достанут.

«Где ж они нас не достанут?» – проснулся у меня справедливый вопрос, но я лишь поинтересовалась:

– А это где?

– В городе, – ответил Колокол, садясь на край ванны. – Там у них будет слишком много целей. Они нападают только на людей с кровью, устойчивой к перевоплощениям, здесь с такой только ты, а там – пятьдесят тысяч. Так что собирайся, едем.

– Л-ладно… – я понимала, что так надо, но страх всё равно давил на виски. Я открыла дверь, и мы осторожно проскользнули в мою комнату.

Я начала собирать разложенные после похода в санаторий вещи обратно в чемодан. Колокол прикусил губу, чтоб не стонать, и сел на стул возле окна.

Я была верующим человеком, у меня на стене, противоположной от кровати, висела большая икона, которую я сама вышивала, когда было свободное от работы время. Кстати, работаю я сценаристом, это хорошая работа для людей с фантазией. Пожалуй, про свои нынешние приключения я бы даже фильм сняла…

Колокол прикрыл глаза и начал что-то горячо шептать, обратив голову к иконе. Я решила не смотреть, неприлично, когда люди молятся подглядывать.

Колокол уже бодрее поднялся со стула, принял у меня из рук чемодан и, умело проскочив мимо сестры, вышел на улицу.