Колокол Люцифера

В процессе денацификации в зоне советской оккупации несколько сотен тысяч нацистов были отстранены от государственных должностей, руководящих постов на предприятиях и в организациях, университетах, редакциях газет, радиостанций. Десятки тысяч были осуждены, в том числе несколько десятков преступников были приговорены к смертной казни.

Удивительно, но даже когда сменилось несколько поколений, в 1980-х и 1990-х, при общем неприятии фашистской идеологии в немецком обществе, всё ещё оставались старики, которые с теплотой отзывались об Адольфе Гитлере и тех временах, когда Германия была великой, социальное государство заботилось о своих гражданах, власти были строгими, но справедливыми, в чести были не нажива и власть, а благородство и сострадание, немцев во всём мире уважали, а враги немецкой нации боялись непобедимой германской армии.

Если в первые послевоенные годы лидеров общественного мнения и немецких политиков в ФРГ, открыто разделявших вину за преступления нацистов, было не очень много, то через двадцать-тридцать лет главной темой исторических и философских научных работ, популярных исторических книг, газетных статей и телепередач, посвящённых нацистскому прошлому страны, станет признание преступлений нацистов, осознание коллективной вины всего немецкого народа за массовые убийства.

Западногерманская молодёжь, относясь критически к мнению своих родителей, дедушек и бабушек, нарочито противопоставляла себя нацистам, считая их группой политических и военных преступников. Осознавая себя немцами, молодое поколение причисляла немецкий народ к пострадавшим от нацизма, наряду с евреями, цыганами, поляками и др.

Стало общепринятым мнение, что о прошлом необходимо постоянно напоминать молодым поколениям. Молодые поколения немцев, вступившие во взрослую жизнь в 1960—1980 годах испытывали чувство коллективной вины и стыда за содеянные соотечественниками в далёком прошлом преступления, за холокост.

С началом 1990-х ситуация сильно изменилась. Если молодёжь в 1960-1980-х считала себя потомками пособников нацистов, осуждало своих родителей за это, то сегодняшнее поколение немцев считает себя потомками противников гитлеровского режима, опираясь на рассказы своих матерей и отцов о дедушках и бабушках, что явно противоречит историческим фактам.

Со временем количество немцев признававших, что среди их предков были виновные в приходе Гитлера к власти, участвовавшие в войне и нацистских преступлениях, заметно уменьшалось. Тех же, кто считал, что их отцы или деды активно боролись с гитлеровским политическим режимом, оказывали помощь евреям и тем, кто подвергался гонениям и репрессиям в нацистской Германии, увеличивалось с каждым годом.

Постепенно к жертвам гитлеровского режима, первоначально состоявших исключительно из казнённых участников антифашистского подполья, стали добавляться уволенные со службы пассивные противники нацистов, а потом и погибшие на фронте солдаты вермахта, затем прошедшие через советский плен, покалеченные и раненые на войне. Сейчас к жертвам причисляют также миллионы простых обывателей, испытавших лишения в годы войны и бомбардировки авиации союзников, даже те, кто в 1933—1939 годах кричал «хайль» и вскидывал руку, приветствуя на трибуне Гитлера, во время факельных шествий штурмовиков, тех, кто истово вопил на митингах о необходимости войны.

Многие немцы не только вытеснили из собственного сознания мысль, что они происходят из семей пособников нацистов, в собственных глазах они постепенно превратились в потомков героев, сражавшихся с гитлеризмом, в крайнем случае — в детей и внуков жертв нацистского режима.

Чем дальше по времени события Второй мировой войны, тем больше молодых немцев не ассоциируют себя с той страной и теми людьми, допустившими приход к власти Гитлера и легкомысленно пустившие в собственное сознание ложную идею национальной исключительности, приведшую в итоге к катастрофе.

Десятилетия отрицания идеи немецкой национальной идентичности, основанной на концепции «особого пути», полная денационализация культуры и образования (в немецких школах вообще ни в какой форме не культивируется патриотизм и чувство любви к родине) сделали своё дело.

Многие молодые немцы не только лишены чувства национальной исключительности, но также совершенно не желают знать о событиях 1939—1945 годов. Для них все произошедшее в Германии при Гитлере как бы случилось на другой планете, в другой стране и с другим народом.

Национальная историческая традиция была полностью замещена в немецком обществе универсальными общечеловеческими нормами.

Я спокоен за немцев, возврат к тоталитаризму им точно не грозит. По крайней мере, при моей жизни.

Приёмы пропаганды, использованные немецкими национал-социалистами, не были уникальны. Но именно нацисты сделали пропаганду тотальной.