Колокол по Хэму

Хемингуэй помассировал щеки:

— Что содержат оставшиеся кодовые группы?

Я улыбнулся.

— Тут начинается самое интересное. Насколько я могу понять, Кохлер зашифровал их накануне своей смерти или еще на день раньше. — Я взял карандаш, вычеркнул ячейки на следующей странице, написал двадцать шесть ключевых букв и молниеносно заполнил сетку: «15 мая — три агента высадились на сушу, LJ-176, координаты: 23 град. 21 мин, сев. долг., 80 град. 18 мин. зап. шир. Все в порядке».

— Me cago en Dios! — вскричал Хемингуэй. — Estamos copados!

Я невольно моргнул, услышав его вульгарную фразу, дословно переводившуюся так: «Я испражняюсь на господа! Нас обложили».

Хемингуэй помчался в свой кабинет за морскими картами. Я преодолел несколько шагов, отделявших старую кухню от новой, и внимательно посмотрел на Марию. Девушка понуро сидела за столом, держа в руках стакан с водой. Она подняла на меня покрасневшие глаза. Я кивнул ей, закрыл дверь, вернулся в старую кухню и вновь принялся изучать блокнот и записи в нем.

Хемингуэй разложил на столе карту кубинских прибрежных вод. Это была старая карта с множеством чернильных и карандашных пометок.

— Вот, — сказал он, тыча в карту кончиком пальца. — Эта точка находится в семи-восьми милях от маяка у Бахия де Кадис Ки. Я знаю это место. Отличная позиция для высадки шпионов. Слабый прибой, и они могут укрыться в горах уже через двадцать минут. Проклятие! — Он хватил кулаком по столу.

— В блокноте еще два сообщения, — произнес я и показал ему свои записи, даже не вычеркивая клетки.

Первый текст гласил: «13 июня, U-239, три агента...» — и координаты. Потом сокращенными словами: "Амер. Алюм.

Корп., Ниаг. водоп. электрост., Нью-Йор, водоснабж."

— Полагаю, это цели намеченных диверсий, — негромко добавил я. — Американская алюминиевая корпорация, большой гидроэлектрический комплекс на Ниагарском водопаде и система водоснабжения Нью-Йорка.

— Тринадцатое июня! — взревел Хемингуэй так громко, что я был вынужден призвать его к тишине, иначе нас услышала бы Мария. — Эти диверсии только предстоит совершить. Они пытаются добраться до Штатов через Кубу. Мы можем заманить этих ублюдков в ловушку, потопить субмарину и лодку, на которой они собираются высадиться. Или нет, мы дождемся, когда они окажутся на берегу, и схватим их за «cojones».

Хемингуэй вновь вскочил на ноги и склонился над картами.

— Подожди-ка, — сказал он полминуты спустя. — Указанные координаты находятся за пределами кубинских вод.

Я сейчас.

Он вернулся с огромным атласом. Открыв его, он принялся листать страницы.

— Вот, — сказал он наконец. — Мать вашу. Святой боже, спаси нас и сохрани.

Я подался вперед и бросил взгляд на точку, которую он указывал, хотя уже видел ее в этом самом атласе, перед тем как отправиться на вечеринку у бассейна.

— Лонг-Айленд, — сказал я. — Очень интересно.

— Рядом с Амангасеттом, — произнес Хемингуэй, бессильно откидываясь в кресле. — Они могут добраться до Ниагары и остальных своих целей на автобусе. Будь все проклято.

Нам не удастся перехватить их своими силами, однако... — Он взял меня за руку. — Мы должны передать эту информацию в посольство... в ФБР, в военно-морскую разведку. Уж они-то сумеют задержать подлодку и агентов. Взять их с поличным на месте преступления.

— Да, — сказал я. — Но есть еще одно сообщение. В нем указано: «Девятнадцатое июня, четыре агента» — и координаты.

Если не ошибаюсь, это южные воды.

— Южные, но не кубинские, — ответил Хемингуэй и вновь начал листать атлас. — Вот здесь. Побережье Флориды. Неподалеку от Джексонвилля. — Он взъерошил ладонью волосы и вновь обмяк в кресле. Готовясь к вечеринке, он смазал прическу, и теперь черные пряди встали дыбом. — Господи, Лукас, они лезут на берег, точно крысы. Мы должны немедленно ехать к послу.

— Это подождет до завтра, — сказал я.

— Там есть еще послания? — Хемингуэй едва ли не алчно посмотрел на записи в блокноте.

Я покачал головой.

— Нет, но если преемник Кохлера не изменит шифр, мы сможем перехватывать его сообщения в море.

Писатель кивнул.

— Значит, мы должны как можно быстрее выйти в плавание. Пришли на борт Дона Саксона — он будет слушать радио и пеленговать. И мы отправимся ловить подлодки.

— Нам нужно решить, что делать с Марией, — заметил я.

— С кем? С Дикаркой? А что с ней? — Хемингуэй пригладил волосы.

— По-моему, вы правы, и Мальдонадо обязательно прочтет рапорт местных полицейских, — сказал я. — В самое ближайшее время Бешеный жеребец появится здесь и начнет вынюхивать.

— Подумаем об этом утром, — отозвался писатель, по-прежнему не отрывая взгляда от шифровальных сеток. Внезапно он улыбнулся. — Черт побери, если случится самое худшее, мы можем взять ее с собой.

Я решил, что он шутит.

— В качестве повара?

Хемингуэй с самым серьезным видом покачал головой.

— Наш кок — Грегорио. Лучший на все времена. Дикарка займется штопаньем носков и будет подавать патроны, если нам придется туго.

«О господи», — подумал я.

Хемингуэй вскочил на ноги и крепко стиснул мои плечи.