Колокола Истории

То, что в кризисно-революционные времена законы развития целостности или даже совокупности всех сфер общества, сжатых в Т1, подавляют воздействие векторов отдельных сфер или оказывают параллельное влияние, резко усиливает значение и роль «случайных», точнее — событийных факторов. В таких социальных ситуациях случай превращается в Событие. Точнее, событие обретает такое качество и такой масштаб, в котором снимается противоречие между случайностью и закономерностью; и то и другое растворяется в событийности. В контексте революционных эпох мысль Ф.Броделя «событие — это пыль» ошибочна, и мы в таком контексте вправе сказать: «Фернан, ты неправ».

Иными словами, в эпохи великих социальных революций — и чем более великих, тем в большей степени, — событийность, словно вдруг взбесившись, делает прыжок и выскакивает по ту сторону закона и случая, в такую социальную вселенную, где различие между ними практически иррелевантно. Событие, таким образом, превращается в бытие. Событие — бытие революционных эпох. По крайней мере, единственно значимое бытие. Событие и человек, отдельный человек с его поступками — вот что значимо в революциях. Революции сингулярны, они суть социальные сингулярные точки, все в них сведено в одну точку: общество, пространство, время.

Когда у всех сфер — одно время Т, одно на всех, уплотненное, сжатое и ускоренное, тогда решение политического лидера или один законодательный акт или одно лицо и его «ндрав» может перевесить значение «объективных» экономических факторов, которые на самом деле утрачивают объективность — в кризисные эпохи все субъективно и объективно одновременно; упадки и особенно революции находятся по ту сторону объективного и субъективного. Раздерганная, ослабленная, распадающаяся система — не более, а скорее менее объективна, чем индивидуальный субъект или малая группа, вокруг которых как центра притяжения возникает новый социум. Внешне кажется, что свобода воли ломает необходимость, а исторический субъект торжествует над социальной системой Короче — праздник Истории. Или наоборот: тризна, поминки. В любом случае в ситуациях системного кризиса, в состоянии «социосистемной невесомости» уравниваются веса «властных» личностей и «властных» подсистем. Непонимание этого ведет к тому, что даже очень умные люди начинают наивно рассуждать, например, о падении коммунизма и распаде СССР в терминах «предательства Горбачева», «заговора трех обкомовцев». По-видимому, действительно бывают ситуации, когда можно «предать» систему. Они возникают тогда, когда на самом деле предавать уже нечего. А следовательно, термин этот не годится, и вопрос должен ставиться иначе.

Еще один немаловажный вариант причинно-следственных связей в обществе — горизонтальное воздействие одних подсистем друг на друга в различные отрезки времени, не Э1 С2 Н3, а Э1 Э2 и т. д.; С1 С2 и т. д.; Н1 Н2 и т. д.. [27]Ясно, что каждая отдельная подсистема внутри данного общества будет выступать как автономная и саморазвивающаяся тем более, чем менее интегрированный характер имеет система. Последнее особенно типично именно для периодов системных кризисов, так называемых «переходных» эпох. Они характеризуются не только тем, что повышается роль нелинейных форм причинно-следственных связей, но и тем, что возникает система «многоукладности», сосуществования всех этих типов, сочетания причины и следствия: вертикальных и горизонтальных, одновременных и разновременных, целостных и частных, моментальных и протяженных. Все это запутывает социальный процесс, повышает роль событийности, делает развитие малопредсказуемым. Время как бы сжимается в сингулярную точку момент-эпохи, и это сжатие ломает и крушит хребет нормальных, диахронных причинно-следственных связей, плодя на свет иные — необычные и даже уродливые формы этих связей. Формы-уродцы словно мстят человеку и истории за свое уродство, создавая безумный мир революционной эпохи, в котором почти невозможно ориентироваться. Мир, в котором побеждают рациональные безумцы с железной волей.

Быстрый темп изменений в период системного кризиса, общественных трансформаций диктует, казалось бы, быструю реализацию в социальной сфере тех сдвигов, которые произошли в экономике (Э1 — С2). Однако период, о котором идет речь, характеризуется расстыковкой различных сфер, усилением их автономии, поэтому результат может проявиться не в социальной сфере, а сразу — в политико-идеологической и уже «оттуда» оказать влияние на социальную (инверсия сфер и типов воздействия). Горизонтальный тип причинно-следственных связей ломает обычный, вертикальный.