Колокола Ужаса

Дентон добрался до Библиотеки Хантингтона, чтобы посмотреть запрещённый перевод "Книги Иода" Иоганна Негуса - этого мерзкого и чудовищного сборника древних эзотерических формул, о котором всё еще ходят странные легенды. Говорят, что существует только одна копия оригинальной книги, написанная на дочеловеческом Древнем Языке. Конечно, немногие знают о вычеркнутом из истории переводе Иоганна Негуса, но до Дентона дошли смутные слухи о пассаже в книге, который, как он объявил, может быть связан с легендами колоколов Сан-Хавьера.

Когда Дентон вернулся из Лос-Анджелеса, он привёз лист писчей бумаги, исписанный его отвратительным почерком. Пассаж, который он скопировал из "Книги Иода", был таким:

"Тёмный Безмолвный живёт глубоко под землёй на берегу Западного океана. Ни один из тех могущественных Древних из скрытых миров и с других звёзд не является Им, так как Он всегда обитал в скрытой тьме земли. Нет имени Ему, ибо Он - конечная гибель и бессмертная пустота, и тишина Древней Ночи.

Когда Земля станет мёртвой и безжизненной, а звёзды перейдут в темноту, Он воскреснет и распространит Своё владычество над всеми. Ибо Он не имеет ничего общего с жизнью и солнечным светом, но любит черноту и вечную тишину бездны. Тем не менее, Его можно призвать на земную поверхность раньше времени, а краснокожие, живущие на берегу Западного океана, имеют силу сделать это с помощью древних заклинаний и некоторых глубоких звучных тонов, которые доходят до Его обители, находящейся далеко внизу.

Но в таком призыве есть большая опасность, ибо Он может распространить смерть и ночь раньше Своего времени. Ибо Он приносит тьму в день и черноту в свет; вся жизнь, все звуки, всё движение уйдут при Его появлении. Иногда Он приходит во время затмения, и, хотя у Него нет имени, краснокожие знают Его как Зушакона.

- В этом месте удалена часть текста, - сказал Дентон, когда я оторвал глаза от его листка с записями. - Как ты знаешь, книгу вычеркнули из истории.

- Это очень странно, - прокомментировал Тодд, поднимая бумагу и глядя на неё. - Но, конечно, это просто совпадение. Поскольку фольклор основан на явлениях природы, всегда можно найти параллели с современностью. Громовые стрелы Юпитера и Аполлона - это просто молния и солнечный удар.

- Никогда сияющее солнце не коснётся своими лучами тех, кто внизу, - тихо сказал Дентон. - Но смертельная ночь накроет сих несчастных людей. Помните визит Одиссея в Страну Мёртвых?

Тодд скривил губы. - Ну и что из этого? Я не жду, что Плутон выйдет из Тартара, когда установят колокола. Это ты ждёшь! Сейчас двадцатый век, таких вещей не бывает; на самом деле их никогда и не было.

- Ты уверен? - спросил Дентон. - Конечно, ты не претендуешь на веру в то, что холодная погода у нас сейчас - это нормально.

Я быстро поднял глаза. Мне было интересно - когда кто-нибудь упомянет о ненормальном холоде в воздухе?

- И раньше было холодно, - заявил Тодд с отчаянной уверенностью. - И пасмурно тоже. То, что у нас какая-то душная погода, не является основанием для того, чтобы вы позволили своему воображению одержать верх. Это... Боже мой!

Нас стало бросать по комнате из стороны в сторону. - Землетрясение! - ахнул Дентон, и мы направились к двери. Мы не побежали по лестнице, а остались прямо под притолокой дверного проёма. Во время землетрясения это самое безопасное место в любом здании, учитывая характер и прочность его конструкции.

Но толчков больше не было. Дентон вернулся в комнату и поспешил к окну.

- Слушайте, - позвал он нас, затаив дыхание. - Они вешают колокола.

Мы последовали за Дентоном к окну. Из него можно было видеть Миссию Сан-Хавьер в двух кварталах отсюда. В арках колокольни человеческие фигуры суетились над тремя колоколами.

- Говорят, что, когда отливали эти колокола, индейцы бросали тело живой девушки в кипящий металл, - сообщил Дентон как бы между делом.

- Я знаю, - мрачно ответил Тодд. - И шаманы наложили на колокол свои магические заклятия. Не будь дураком!

- Почему бы некоей своеобразной вибрации, подобной звуку колокола, не создать каких-то необычных условий? - горячо спросил Дентон, и мне показалось, что в его голосе присутствует страх. - Мы не знаем о жизни всего, что нужно знать, Тодд. Это может иметь странные формы... или даже...

Дзын-н-нь!

Прозвучала громкая, зловещая мелодия колокола. Она была странно глубокой, вызывающей дрожь в моих барабанных перепонках и передающей по моим нервам жуткую вибрацию. Дентон перевёл дыхание.

Дзын-н-нь!

Более глубокая нота - и пульсация вызвала странную боль в моей голове. Какая-то настойчивая, призывающая!

Дзын-н-нь... дзын-н-нь... грохот, фантастическая музыка, подобная той, что может вырываться из горла бога или из тайников души тёмного ангела Исрафила...

Становилось ли темнее? Наползала ли тень на Сан-Хавьер? Стал ли Тихий океан потемневшим, из сверкающего синего превратившись в свинцово-серый, а затем в холодный и чёрный?

Дзын-н-нь!