Зазвонил телефон. Благодарный за возможность отвлечься, я поспешил к нему. Звонил Тодд.
Он не дал мне возможности говорить. - Росс! Росс... он вернулся! - кричал Тодд в трубку. - С тех пор, как началось затмение, я сражаюсь с ним. Ты знаешь, что его сила была больше моей. Он хочет, чтобы я.... помоги мне, Росс! Я не могу сдержать... - Вдруг Тодд умолк!
- Тодд! - взывал я. - Подожди... продержись всего несколько мгновений! Я уже еду!
Ответа не было. Пару мгновений я стоял в нерешительности, потом повесил трубку и побежал к своей машине. До квартиры Тодда можно было доехать за двадцать минут, но я покрыл это расстояние за семь. Фары моей машины сияли сквозь мрак затмения, и в голове крутились ужасные мысли. Полицейский на мотоцикле догнал меня, когда я достиг места назначения, но несколько поспешных слов привели его в жилой дом вместе со мной. Дверь квартиры Тодда была заперта. После нескольких безрезультатных окриков мы взломали её. Электрические лампы ярко сияли...
Какие космические мерзости могут быть вызваны к чудовищной жизни вековыми заклинаниями и звуками - это вопрос, о котором я не смею размышлять, ибо у меня есть ужасное ощущение, что когда звенели колокола Сан-Хавьера, пришла в действие неземная и страшная цепь последствий; и я также верю, что звон этих дьявольских колоколов произвёл больший эффект, чем мы тогда думали.
Древнее зло, когда оно пробуждается к жизни, не может так же легко вернуться в своё спящее состояние, и я ощущаю странный ужас от того, что может произойти при следующем затмении солнца. Каким-то образом слова адской "Книги Иода" продолжают приходить мне на ум: "Но Его можно призвать на поверхность земли раньше Его времени", "Он приносит тьму", "Вся жизнь, все звуки, всё движение уходит при Его появлении"... и, что хуже всего, эта ужасная многозначительная фраза: "Иногда Он приходит во время затмения".
Я не знаю, что тогда произошло в квартире Тодда. Телефонная трубка свисала со стены, а рядом с распростёртым телом моего друга лежал пистолет. Но не алое пятно на левой стороне его халата приковало к себе мой испуганный взгляд, а дыры, пустые глазницы на искажённом лице, которые невидяще уставились вверх... и покрытые алой кровью окоченевшие пальцы Артура Тодда!
(1939)