Колокольчик

вочку — Парашу Ковалёву.

раф велели тебе идти в репетишную! — громко

прошептала, вбегая, Таня Шлыкова. — Скорее,

Параша!

Побежали. Дорогой Таня не умолкала: так

интересна была новость.

— Их сиятельство сказали, будто надобно

петь в опере.

— Какой опере?

— Теперь же узнаешь. Раз они велели. Другие, несогласные, про

тебя сказывали: мала ещё. А граф говорят: «маленькая, да удалень-

кая»...

Параше не исполнилось ещё одиннадцати лет, когда граф опреде-

лил её играть на сцене.

И вот день премьеры — 29 июня 1779 года.

В усадьбу въезжают золочёные кареты, экипажи. С запяток со-

скакивают лакеи, торопятся открыть дверцы. Парадные мундиры,

фраки, пышные дамские причёски. Звучит музыка, бегают слуги. Ар-

тисты пробуют голоса.

А в уголке, плотно сжав маленький рот, стоит чёрненькая девочка

с гладко причёсанной головкой. «Только бы не потерять от волнения

голос! Только бы не забыть роль! Только бы не думать, куда девать

руки, как поставить ноги!» — про себя повторяет девочка, и лицо её

бледнеет, а глаза становятся всё больше, блестят всё ярче...

Зато когда надо выходить на сцену, девочка совершенно спокойна.

Откуда взялись плавные движения? Уверенный голос?

Сановитые гости держат в руках программки. Там напечатано,

что при домовом театре его сиятельства графа П. Б. Шереметева будет

представлена комическая опера Гретри «Опыт дружбы». Роли испол-

няют... Возле каждой роли стояла фамилия артиста, имя и отчество.

Служанка Губерт — Прасковья Ивановна... Гости возмущены; крепо-

стная девка Парашка - и Прасковья Ивановна! Большой самовольник

этот граф, он нарушает все правила света. По отчеству назвать девочку

одиннадцати лет!

Голубой занавес поднят. Перед сценой сидят музыканты. В ложе

на стульях с золочёными ножками — важные гости.

А на сцене происходит вот что. Бланфор и Нелзон — друзья. Оба

любят прекрасную индианку Корали. А Корали любит Нелзона. Сила

дружбы такова, что Бланфор благословляет любовь товарища.

Параша играла служанку Корали — Губерт. Маленькая Губерт бы-

ла мила, изящна, лукава, послушна. Она тоже искренне верила в чест-

ную дружбу, в благородную любовь, в настоящих, сильных людей.

Опера прошла с успехом, гости кричали «Браво!». Аплодировали.

Вероятно, многих умилила и поразила юная актриса. А она кланялась,

улыбалась и была счастлива.

Девочка поняла — она будет актрисой. Так Параша стала Прас-

ковьей Ивановной.

ень рождения был самым счастливым днём в го-

ду. Жаркий месяц июнь. Запах цветущей липы.

В парке поют птицы. Трепещет листьями люби-

мый клён. И здесь у Параши, как и дома, по-

явился любимый клён, стройный, выросший под

солнцем на широкой поляне.

Сегодня Параше — семнадцать. Многое из-

менилось в её жизни. Сыграно десятки ролей. Среди её героинь —

бедные воспитанницы, барышни, госпожи.

Теперь у Параши иная фамилия. «Что за Ковалёва? Дать ей звуч-

ную фамилию!» — решил граф и назвал её Жемчуговой, а подругу её,

Таню Шлыкову, окрестил Гранатовой. И подарил им по кольцу.

В каждом колечке — жемчуг с гранатом.

Ах, какое славное утро! Как всегда, в этот день радостью пахнет

липа, о радости поют птицы, и о том же, наверное, шепчут листья

любимого клёна.

И дома о том же шепчут листья клёна. Где-то сейчас мать, бра-

тишки, любимая сестра Матрёша?

Все небось в поле. Скоро пора травы косить... Параша исправно

посылает семье деньги. Невелики деньги, да всё помощь...

— Тук-тук... — кто-то тихонько стучит в дверь, как царапается.

Кто? Верно, это её бесценная Танюша. Параша вскочила, подбежа-

ла к двери. Так и есть! Таня с букетом фиалок.

— Ах, Пашенька, миленькая, как я тебя люблю!.. И сказать не

могу!.. Хочешь, выпрыгну в окно?

— Что ты?! — испугалась Паша. — Глупенькая! Ты же у нас луч-

шая танцорка... Угомонись.

— Нет? Тогда давай клятву дадим!

— Какую? — спросила улыбаясь Паша.

— Чтоб всю-всю жизнь вместе!

Паша посмотрела на подругу долгим взглядом и очень серьёзно

сказала:

— Согласна. На всю жизнь! Я тебе верный друг.

И они бросились друг к другу в объятия.

Потом Таня заговорщически прошептала:

— А какой подарок тебе велели сделать граф!

— Какой?

— А вот знаю и не скажу!

Граф приказал накрыть праздничный стол в своей столовой и при-

гласил всех артистов.

Торжественно играли музыканты, слуги подавали одно блюдо за

другим. Граф был милостив, говорил любезные слова: мол, жемчужи-

на она в его театре.

А потом, словно по мановению руки графа, случилось чудо: в ком-

нату ввели... сестру Матрёшу! Параша вскочила. Лицо её просияло

счастьем. Как добр к ней граф!

...Вечером, когда все разошлись, Таня, Параша и её сестрёнка слу-

шали, как заливаются в парке соловьи. А потом запели, как, бывало,

певали дома, с матерью:

Ой да ты поле моё,

Всё-то ты да поле изукрашено

Травушкой-муравушкой, цветочками да василёчками...

Таня шепнула:

— Ты видела, Пашенька, как смотрел на тебя граф? Ой, как гля-

дел! Любит он тебя...

Параша испугалась:

— Что ты говоришь, опомнись, Таня!

Гнев ли, любовь ли господская — не надо, не надо!

лужанка, бедная родственница, воспитанница,

горничная, милая пастушка — сколько сыграно

ролей!