Колокольчиковый колодец

А началось все с того, что жить в той южной республике лицам не местной национальности становилось все труднее. Супругам пришлось оставить удобное насиженное место, и они чуть ли не в одночасье потеряли почти все – благоустроенную квартиру, доходную и престижную работу и, наконец, авторитет. Буквально за бесценок они вынуждены были продать машину, дачу, мебель.

Но переезжая на новое место, они никак не предполагали, что все это они купят теперь очень не скоро, по крайней мере, жить в нищете не входило в их планы. Но они даже представить себе не могли, как круто распорядится с ними судьба.

На новом месте сразу же возникли трудности с жильем. Их никто не ждал, и областной отдел здравоохранения бесплатно предоставлять им квартиру явно не собирался. При этом здесь никто не обратил внимания на их профессиональный опыт и прочие заслуги. Здесь хватало своих специалистов.

Им пришлось на свои кровные покупать небольшую двухкомнатную квартиру в спальном районе города. На это ушли почти все их деньги.

Потом начались поиски работы. Оказывается, и с работой их никто не ждал. Все хорошие места давно были заняты. Им пришлось довольствоваться тем, что есть. Правда, Струпьеву все же предложили место высокого начальника от медицины, но за большую мзду – у Леонида Семеновича таких денег уже не было.

Нонна Яковлевна вскоре пристроилась в детской поликлинике участковым врачом, а Леонид Семенович стал перебиваться на «Скорой помощи».

Можно сказать, они бедствовали. Денег на хорошую жизнь не хватало. Вскоре кончились последние небольшие запасы, и тут они столкнулись, что называется, лицом к лицу с реальностью. Начались тяжелые будни.

Нонна Яковлевна приходила домой уставшая и раздраженная. Леонид Семенович, совершенно не знакомый со спецификой работы на «Скорой помощи», выглядел буквально измочаленным. Надо отдать ему должное – он очень старался, чем заслужил себе добрую репутацию.

Дети были предоставлены сами себе, и того строгого контроля, к какому они привыкли с первого класса, уже не было. Мальчишки разболтались, стали плохо учиться, уже пробовали курить и вскоре окончательно распоясались. Для Нонны Яковлевны это было страшнее всего, но ничего изменить она не могла, потому что с утра до вечера пропадала на работе. А денег на няню или горничную взять было неоткуда. Все это напоминало ей мышеловку, тупик, откуда выхода, казалось, не было.

Она ненавидела мужа все больше и больше, и во всех бедах, конечно, винила его одного.

– У меня порвались последние башмаки, – кричала она ему, – мне завтра не в чем идти на работу.

– Ну и что? – спокойно отвечал он, – а у меня завтра нет денег даже на обед.

– Возьмешь супчик в баночке, – язвительно говорила она ему в ответ.

Вскоре у Нонны Яковлевны появилась мечта. Она стала задумываться об отъезде за рубеж. Но муж думал иначе, и уезжать он никуда не собирался. Он прекрасно понимал, что нечего мотаться по свету, и куда бы он ни приехал, таких, как он, много, и потому нужно устраиваться здесь.

Леонид Семенович не сомневался, что ему повезет.

– Свои люди найдутся везде, – говорил он.

– Что же не находятся? – продолжала язвить жена, – пока тебе только за взятку предлагали хорошее место.

– Ничего, я подожду, – отвечал он, – мое время еще придет.

– А я ждать не хочу, – заявила Нонна Яковлевна. И после этого она стала думать об отъезде уже всерьез. Она стала ходить на специальные занятия, записалась на языковые курсы и посещала клуб, где собирались такие же бедолаги, как она.

И Нонна Яковлевна действительно уехала, разведясь с мужем и забрав детей с собой.

Леонид Семенович не возражал. Во-первых, он думал, что жена одумается. А во-вторых, за годы совместной жизни она ему тоже так осточертела, что большой потери от ее отъезда он не ощущал. Их брак всегда был скорее хорошей сделкой, чем настоящим супружеством, основанном на любви и взаимопонимании.

Одно не давало Струпьеву покоя – дети. Расставаясь с ними, он искренне горевал.

Однако после отъезда Нонны Яковлевны Леонид Семенович повеселел и даже округлился. Тут ему неожиданно подвернулась хорошая работа – врачом-диагностом в стабильной компании «Мнемозина».

Супруги Жадовские, возглавлявшие компанию, предложили ему неплохой оклад и все необходимые социальные гарантии – оплачиваемый больничный, отпуск и так далее. Леонид Семенович согласился, и дело пошло довольно успешно.

Однако, после того, как произошла известная уже история с хозяином фирмы Борисом Ефимовичем Жадовским, ситуация изменилась коренным образом. Теперь Леониду Семеновичу пришлось иметь дело с одной только Людмилой Львовной, супругой Бориса Ефимовича, поскольку тот угодил в клинику, и кажется, надолго.

– Вы не представляете, как мне тяжело, – жаловалась ему Людмила Львовна, – даже рассказать об этом некому.

– Вы можете рассчитывать на меня, – сердечно отвечал ей Леонид Семенович, – можете даже считать меня своим семейным доктором.