Колокольные дворяне

– Легенду, – отозвался он задумчиво. – Попробую, тут рассказ долгий. С личностью самого Ермака ничего непонятно, то ли русский казак, то ли иностранный авантюрист, но сказание о его кончине от самих татар исходит. Тем и ценно. Когда раненый Ермак переплывал реку Вагай, приток Иртыша, он плыл и плыл, – и кольчуга была уж больно тяжела, утонул герой. Понимаешь, вера в сверхъестественную силу таинственного могучего завоевателя у татар была настолько сильна, что выловить утопленника они смогли, это всем известно, а вот то, что потом с телом происходило, – это уже особое предание, легенду из уст в уста татарские воины передавали. Суеверия, страх, но обида пересилила. На много дней и ночей выставили мертвого Ермака на площади для всеобщего обозрения и принялись в мертвеца стрелы из луков пускать. Дабы показательное надругательство учинить.

Но в ужасе разбежались воины, потому что стрелы в тело не вонзались, отскакивали и падали вокруг, валялись на земле. А само тело светилось и – как казалось врагам – издавало звуки. Не речь слышали они, а музыка разливалась в лучах ясного света, что струился от Ермака. В конце концов труп был предан земле самими татарами, мертвый Ермак Тимофеевич вызывал еще больше ужаса, чем живой. Завоеватель Сибири. В его человеческую природу татары так и не поверили.

В «Истории Сибирской» Ремезова сцена узнавания татарами приплывшего тела Ермака наполнена конкретными деталями, позволяющими представить себе всю последовательность действий и переживаний. И место названо – Епанчинские юрты, туда принесло тело человека, одетого «в пансыри». Упомянуты имена татар, принявших участие в вылавливании тела, его опознании, признании в нем не просто Ермака, но «человека божьего». Ремезов описал возникновение страха и поклонения перед Ермаком, из тела которого текла живая кровь. Кайдаул мурза положил обнаженное тело на лабаз и отправил послов в ближайшие городки, призывал татарских воинов прибыть и отомстить за свой род.

Чудо нетления тела Ермака привело одних татар к признанию христианского Бога, других же – к умопомешательству: «И нарекли его богом и погребоша по своему закону на Баншевском кладбище, под кудрявую сосну». Описывая поминки по Ермаку, историк вкладывает в уста татар признание: «Аще ли жива тя учинили бы себе царя, и се видим те мертва, безпамятна русского князя». Это вынужденное признание со стороны татар придает завершающий аккорд образу Ермака в концепции Ремезова. Бывший казацкий атаман, наделенный силой и умом, будучи беззаветно верен государеву делу, использует свою власть во имя высшей цели присоединения Сибири и приобретает уважение, достойное князя.

Есть разные мнения по поводу беззаветной верности государеву делу, иные считают, что Ермак вовремя понял, что один на один с Сибирью он долго не продержится. Проще опираться на цареву поддержку. Иначе пропадешь ни за что.

– Тем не менее он пропал ни за что, никакая государственная поддержка не помогла. Он, по правде, и был «один на один с Сибирью», до конца. Герой он, авантюрист или переметнувшийся к царскому делу разбойник – понять уже невозможно. Есть сказание о герое.

– Есть принципиально разные легенды, но ипостаси Ермака ты перечислила верно.

– Равно как и принципиально разные легенды о Григории Распутине… – одни авторы-исследователи доказывают, что он был Божьим человеком, другие – что проходимец-наперсточник; тут читаешь, что он умен и проницателен, там – что глупый и темный мужик. Даже внешность – сотни описаний, и образы несовместимые!

Если уж совсем упростить, одна из женщин описывает, что зубы он имел ровные, белые и крепкие, как у зверя, что дыхание чистое и благоухающее, другая – что при улыбке обнажались гнилые темные корешки, издающие зловоние.

Вот еще история, вроде и смешная, но не спеши с выводами.

Петербургский врач, автор одной из книг, выкупил член Распутина у французских коллекционеров, 24-сантиметровый формалиновый орган одиноко продолжает земной путь в отсутствие хозяина.

Мне книга «Распутство Распутина» запомнилась – уже упомянутый доктор Князькин к члену Григория относится с любовью. Допустим, чисто профессиональной любовью, он сексопатолог, если ты помнишь, ему простительно. Зато вследствие выработанного навыка выслушивать жалобы больного автор сопоставляет разные факты без попытки отстаивать какую-то точку зрения.

Князькин утверждает, что Григорий – и поныне самый популярный русский человек. Что во всем мире он – символ и воплощение глубинных черт русского характера.

Сто лет со дня смерти прошло, а до сих пор слава его не меркнет. «Старец с особыми дарованиями» для одних, «нечистая сила» – для других.

Не смейся, я реальный случай расскажу, не так давно произошедший. В продолжение темы «сексопатолог Игорь Князькин»… да, он человек сомнительный, но заинтересованный исследователь. Въедливый и напористый, тут возражений нет.