Колония

Эмилия посмотрела на Райтнова. Его лицо не выражало абсолютно ничего, но все-таки она поняла, что вопрос Скотта показался ему очень интересным. Эмилия и сама себя много раз спрашивала, можно ли доверять Ангусу.

– Что ж, – продолжал тот. – Если бы корпорация меня не предала, я продолжил бы исполнять переданные мне инструкции. А именно – фиксировать все, что происходит, особенно взаимоотношения между выжившими колонистами.

– А что, – не сдавался Скотт. – Разве за н-нами не ведется никакого другого на-наблюдения? Н-неужели корпорация с-смотрит только твоими глазами?

Ангус посмотрел в линзы своих очков, как будто проверяя, есть ли в них камеры.

– Мне это неизвестно, – ответил он. – Могу сказать только то, что психологические аспекты лучше всего сможет разглядеть лишь непосредственный наблюдатель. Такова была моя роль.

– Так это психологический эксперимент, или это все-таки испытание оружия в виде Барни? – Джо тоже подключился к допросу доктора. – Извиняюсь конечно, если вопрос глупый. Но что-то я не до конца понял.

Ангус загадочно улыбнулся и вернул очки на их законное место у себя на переносице.

– Психологический аспект является неотъемлемой частью этого оружия, – сказал он, вновь скрещивая руки на груди. – Барни – такой же человек, как и остальные. Да, с некоторыми особенностями, но максимальной эффективности он достигает только в содействии с другими людьми. Барни здесь, чтобы корпорация посмотрела на оружие в действии. Я здесь, чтобы корпорация посмотрела на оружие во взаимодействии. Как-то так.

В помещении вновь повисла тишина. Каждый пытался решить, насколько слова доктора разумны и убедительны.

– А что касается доверия, – Ангус поднял очки вверх по переносице. – Вы можете мне не доверять. Я прекрасно это понимаю, учитывая все обстоятельства. Но это никак не повлияет на сложившуюся ситуацию – сейчас мы все находимся в одинаковых условиях. И я делюсь с вами всем, что сам знаю.

Гордон хрустнул костяшками пальцев и бросил взгляд на Барни. Доктор определенно не врал на его счет – учитывая все передряги, из которых тот выбирался, охотно верилось в то, что он действительно является живым оружием. Но есть ли гарантии, что доктор не врет и по поводу всего остального? Может, он скрывает что-то еще? И, самое главное – какая разница, врет он или нет? Даже если он и врет – у них все равно нет и не может быть никакой другой информации по поводу всего, что происходит. Проклятая амнезия никак не проходила, блокируя хоть какие-то воспоминания о прошлом.

– Думаю, Ангус и сам в некоторой степени заложник корпорации, – задумчиво произнес Гордон, как будто разговаривая сам с собой. – Просто по другую сторону баррикад.

– Что ты имеешь в виду? – Джо недоуменно повернулся к нему.

Гордон почесал подбородок. Действительно, что если корпорация использовала и доктора в своих корыстных целях, обманом направляя его в «экспедицию» и гарантируя мнимую безопасность? На первый взгляд все сходится, ведь в один момент защитная функция очков Ангуса действительно перестала работать.

– Я просто хочу сказать, – Гордон встал со своего места, – что нет смысла рассусоливать на эту тему. Мы имеем то, что имеем. А имеем мы ровно ни хрена. И лично мне кажутся слова Ангуса логичными – многое из того, что он говорил, сходится с другими деталями, которые я так или иначе замечал сам… В общем, я бы лучше занялся более важными вещами, над которыми мы имеем хоть какой-то контроль.

Доктор утвердительно кивнул и тоже встал со своего места.

– Спасибо, Гордон. Для меня сейчас происходящее является загадкой ровно настолько, насколько для каждого из вас.

Гордон тем временем подошел поближе к голограмме и слегка ее повернул.

– У меня, пожалуй, остался только один важный вопрос, – сказал он, вновь поворачиваясь к остальным. – А сейчас за нами следят?

– Я не знаю, – честно признался Ангус. – Но было бы наивно предполагать, что нет.

– Значит, следует полагать, что да.

– Я бы даже сказал, вне всяких сомнений.

Джо нахмурил брови и начал водить глазами, выискивая скрытые камеры. Факт постоянной слежки не радовал по двум причинам. Во-первых, это просто неприятно. Во-вторых, черт возьми, о каждом твоем шаге всегда знают заранее. Иногда даже раньше, чем ты хоть что-то предпринимаешь.

– Может, нам следует найти и уничтожить камеры? – Предложил он.

Райтнов откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. Затем он резко встал и подошел к Ангусу.

– Можно твои очки, док?

Ангус молча вытянул шею, предлагая тому самому снять очки с его переносицы. Алекс повертел их в руках, а затем надел. На удивление, на нем они смотрелись даже лучше, чем на докторе.

– Ну как, чувствуешь что-нибудь? – Нетерпеливо спросил Барни.

Райтнов снял очки и снова начал вертеть их в руках.

– Ничего, – ответил он после некоторой паузы.

– Что, даже иконки записи не было в углу?

Алекс слегка улыбнулся. Даже если очки действительно записывают и передают информацию, он не мог этого знать наверняка. Следовало незамедлительно от них избавиться. Однако, даже в таком случае существовала некоторая неопределенность.