Колония

Барни посмотрел на оружие в своих руках. Затем плавно перевел взгляд на двоих в углу и встретился глазами с девушкой. Они были карие и очень большие. Казалось, они занимали весь угол обзора, и Барни не мог ничего видеть, кроме этих умоляющих глаз.

– Пожалуйста, – прошептала она.

Щелкнул предохранитель.

***

Барни резко проснулся и сел на кровати. Не понимая, что происходит, он начал махать перед собой руками, как будто защищаясь от чего-то. По его спине тонкими струйками стекали капли холодного пота.

Сознание медленно возвращалось, принося с собой воспоминания вчерашнего дня. Это был просто сон, дурной сон.

Барни медленно повернул голову направо, протянул руку и нащупал выключатель. В комнате загорелся легкий желтоватый свет, который совершенно не раздражал привыкшие к темноте глаза. Барни свесил ноги с кровати, посидел некоторое время, переваривая увиденное во сне, а затем поднялся и направился к раковине, чтобы умыться холодной водой.

«Что это была за девушка?» – пронеслась в голове мысль.

А затем его вновь прошиб холодный пот, ведь в этом сне был также и Колин. Барни готов был поклясться, что это был он – горбатый нос, большие синие глаза, птичье гнездо на голове. Чертовски знакомое лицо. Барни где-то читал, что мозг человека не способен на случайную генерацию лиц – все те черты, что мы видим во снах, были где-то увидены нами ранее. А мозг просто подкидывает нам их, когда на какого-то человека нужно надеть лицо. И это точно было лицо Колина. Барни вспомнил его, но не мог вспомнить, откуда они знакомы.

Он медленно повернулся на месте и нашел взглядом свой планшет на прикроватной тумбе. В следующий миг он уже держал его в руках и судорожно пытался вспомнить коды.

– Один-два… – продиктовал он, и планшет послушно вывел перед собой проекцию, на которой отобразились числа. Барни на секунду задумался и зажмурил глаза. – Четыре… семь. Точка. Два-четыре-шесть-семь. Точка. Один… три… четыре-ноль.

Он открыл глаза и взглянул на проекцию. Числа лучше усваивались, когда были на виду. Планшет слушал внимательно и не пропустил ни одной цифры, и на проекции отображались все три произнесенных комбинации: «1247. 2467. 1340».

Почему-то именно эти комбинации приходили на ум, но Барни совершенно не был уверен, что хотя бы одна из них фигурировала во сне. Не придумав ничего лучше, Барни произнес:

– Отправить Гордону.

«Сообщение отправлено», – отобразилась надпись, а затем проекция исчезла. Барни положил планшет обратно на тумбу и начал задумчиво мерить шагами свою комнату. Он дважды дошел до противоположной стены и обратно, когда над планшетом снова появилась проекция, на этот раз сообщающая о входящем вызове, который Барни тут же принял.

– Что это за ребус такой? – голос Гордона был сонным, но в нем звучала заинтересованность. – Похоже на какие-то коды.

– Так и есть, Гордон. Я знаю, это звучит глупо, но мне приснилось, как один из них подходит к кодовому замку ангара… А еще я вспомнил, кто такой этот Колин.

Гордон ничего не ответил. Повисла тишина, и Барни показалось, что фраза прозвучала еще глупее, чем он предполагал. Тишина эта давила все сильнее, и даже фраза «лучше ложись спать» была бы предпочтительнее ее.

– Через минуту у твоей двери, – наконец ответил Гордон и завершил вызов. Только теперь Барни обратил внимание на время – было 3:15 ночи.

Как всегда, Гордон был предельно пунктуален, и когда Барни открыл дверь, он уже стоял напротив. В коридоре горел все тот же теплый желтоватый свет, что и в комнате – он включился автоматически, когда Гордон сделал шаг за пределы своей комнаты.

– Я думал, ты скажешь, что это бред, – признался Барни.

– Да все, что тут происходит, это полный бред. Так что не удивлюсь, если во сне тебе явились реальные воспоминания, – ответил Гордон. – А что именно было в твоем сне?

Барни кратко пересказал содержание. Получилось невразумительно и отрывисто, но и сам сон не являлся классикой кинематографа. Главное, что Барни смог точно описать внешний вид Колина, ситуацию на крыше и вроде даже вспомнить пару кодовых комбинаций.

– Гнездо на голове и горбатый нос… – задумчиво произнес Гордон. – Нет, таких я точно не помню.

– Да черт с ним, – махнул рукой Барни. – Я больше взволнован от случая на крыше. Эта женщина, она тоже кажется мне знакомой, понимаешь? Будто я видел ее где-то.

Гордон кивнул.

– И знаешь что? – сказал Барни, глядя куда-то в потолок. – Мне кажется, это было на самом деле. Помнишь, док сказал, что меня отправили под трибунал за невыполнение приказа? Думаю, приказ был в том, чтобы убить этих людей. Они случайно оказались свидетелями ликвидации какого-то преступника, ну или что-нибудь в этом роде. Я не знаю.

Барни вновь начал мерить шагами пол, как он обычно это делал в минуты задумчивости или волнения.

– Может, ты еще что-нибудь вспомнишь, – задумчиво произнес Гордон. – Я бы тоже хотел вспомнить свою прошлую жизнь. Какой бы она ни была.

Барни остановился и взглянул на него.