Колонисты

Почти 2000 на счету, если быть точным 1965. Хватит ли их на оплату «НКВД»? И стоит ли его приобретать сейчас? Все же, я рискую головой. С другой стороны, как я понимаю, у моих напарников тоже с деньгами не густо? Или же «на оживление» — это неприкосновенный запас? Стоило бы уточнить. Хотя, с чего они мне должны говорить правду? Будем отталкиваться от того, что на оживление у них деньги есть. И эти деньги они мне, естественно, не дадут. Я бы сам не отдавал. Очень похоже на какой-то обман. Я и так собирался «зажать» их часть оплаты за «голову» и шкуры.

— Подожди тут! — Анатольевич указал мне на дверь коптерки, где я недавно ночевал, а сам отправился вглубь склада.

Ждать пришлось недолго. Минут через десять Анатольевич вернулся, держа в одной руке нечто, очень напоминающее по своему виду обычный дипломат, а в другой у него был целый пакет с какой-то разноцветной химией.

— Вот, значит, тебе «НКВД», — сказал он, положив «дипломат» на стол, — их у меня немного, всего штук пять осталось. Да еще и все старой модели. Как привезли, так и лежат — еще никто не покупал. Цена 1800, но, так как покупателей нет — отдам за 1500.

— Толяныч! А еще немного скинуть? — с надеждой в голосе попросил я.

— Извини, парень, не выйдет. Это последняя цена. Но я знал, что начнешь клянчить скидку, поэтому бонусом подарю заправочную химию.

Того, что есть в самом «НКВД» должно хватить на десяток циклов. А потом нужна будет заправка. Комплект заправки обойдется сотни в две-три, а тебе бесплатно достанется. Дам тебе их три штуки. Устроит?

— Наверное, — хмуро ответил я, — а почем высушенные шкуры будешь принимать?

— Надо будет посмотреть на качество, — пожал плечами Анатольевич, — у нас контрабандисты принимают сырые шкуры. Сами куда-то везут, где их обрабатывают. Если сможешь предложить уже обработанные шкуры — наверняка цена будет выше. Насколько — не скажу. Принесешь для пробы парочку, там видно будет.

— Ну, хоть ориентировочную цену скажи, — начал я канючить.

— Да не знаю я! — рыкнул Анатольевич. — Сказано ведь — надо предложить контрабандистам сначала. Сколько они готовы будут выложить — посмотрим, а потом я тебе наши приемные цены скажу. По тридцатке точно заберу. Если и не контрабандисты, так наши наверняка захотят — сырую шкуру хранить — то еще удовольствие.

— По тридцатке — это мало… — вздохнул я.

— Эта цена с потолка взята! — разозлился Толяныч. — Ты сначала шкуру обработай и принеси. Потом будем о цене говорить.

— Так давай те шкуры, что я тебе принес, обработаем! — предложил я.

— Ага, щас! — хмыкнул Анатольевич. — Чтобы ты мне тут весь склад завонял? Нет уж. Вали за город и там балуйся. Так что решил с «НКВД»?

— Нужно посоветоваться с партнерами, — с грустной миной ответил я. — То, что я вообще практически без денег остаюсь — это одно. А согласятся ли они свои кровные вложить в эту покупку — без понятия.

— Так как сделаем? Утром придешь?

— Можно так сделать — я заплачу, встречусь со своим гангом (прим. автора: отряд), посоветуюсь. Если упрутся рогом — тогда верну комплект.

— Тогда я просто сумму с твоего счета зарезервирую и все, — кивнул Анатольевич, — как определитесь, придешь и заберешь либо деньги, либо комплект.

— Ну, можно и так, — согласился я.

«Счет: 465 кредитов»

Я с грустью рассматривал трехзначную цифру на своем счету. Теперь главное не отбросить ласты — ожить в кредит я не смогу.

— А! Кстати! Анатольевич! — воскликнул я и достал свой энергопистоль. — У тебя на такие есть аккумуляторы?

Анатольевич взял оружие и повертел в руках, хмыкнул.

— Где достал?

— Нашел!

— С такой пушкой на планете ходил один из геологов.

— И что?

— Да сгинул недели две назад.

— Ну, я не при делах. Сам тут появился недавно.

— Да я не к тому, — поморщился Анатольевич, — приметная пушка. Смотри, чтобы не пытались забрать.

— Ага, были уже охотники…

— А, наслышан. «Ящерица», значит? Мерзкий тип. Папенькин сынок, раньше в полиции служил. Не в «Золотых Мирах», конечно, но тоже планетка неплохая. Что-то там натворил такое, что у папочки не осталось иного выбора, кроме как отправить его в колонисты. Короче, смотри в оба — такие твари легко могут воткнуть нож под ребра в темном переулке.

— Да кто бы сомневался!

— Но я не о нем, — продолжил Анатольевич, — на эту пушку многие слюни пускали. Вот только геолог ее ни продавать, ни отдавать не собирался. Хотя и пытались ему доказать, что пушка — их законное имущество.

— Это как?

— Так ведь он тоже ее нашел. И я более того тебе скажу — пушка эта на свободном рынке не продается.

— Чего так?

— Это эксклюзив корпорации «АрмаТех». Такую пушку могли получить только их скауты. Насколько знаю, там целый комплект — спецброня, винтовка, и вот такой вот пистолет.

— Значит, где-то еще есть винтовка и броня? — глубокомысленно переспросил я.

— Я бы на твоем месте сильно на это не рассчитывал, — опустил меня на землю Анатольевич, — неизвестно, как на планету попал этот пистолет.

— Как еще, со скаутом! — предположил я. — Ведь могла эта самая «АрмаТех» разведывать планету?