Колонисты. Хруст. Дилогия (СИ)

Тут и там вдруг появлялись самые настоящие всплески, прямо-таки эпицентры мистического ярко-синего света, расходившиеся кругами, медленно тускневшие. Несколько минут я наблюдал за ними, словно завороженный, пытаясь понять, чудится мне это или нет. Стоит ли будить Шендра и Литвина, или они посчитают меня паникером?

В конце концов, я понял, что вижу – где-то читал или видел, что в воде может жить фитопланктон и именно он «подсвечивает» воду. Ну, а те самые эпицентры – это рыба, появляющаяся на поверхности.

Пусть появившееся пояснение и несколько снизило интерес к происходящему, но нисколько не навредило удовольствию, получаемому от необычного явления. Подобное встретишь не каждый день. Да чего там, я в жизни ничего такого не видел.

Ближе к утру свет на воде померк, а сам я разве что не бегал по кругу – уж слишком холодно стало. Нет, не мороз ударил, а, скорее, высокая влажность, прохладный утренний воздух и моя неподвижность привели к тому, что я продрог и замерз. И исключительно для того, чтобы согреться, мне пришлось начать двигаться. С другой стороны, это и к лучшему – когда ночь начала сменяться серым рассветом, я начал откровенно клевать носом, хоть и пытался взбодриться.

Первым проснулся Шендр, что не удивительно. Он и приступил к готовке завтрака. Мы еще вечером оттащили освежеванного медведя в ледник, что нам стоило немалых сил. А затем устроили самое настоящее барбекю из медвежатины. Ну, или шашлык, кому как нравится. Сейчас Шендру предстояло лишь разогреть мясо на костре и все – завтрак готов.

Спустя минут 15 проснулся и Литвин, его явно своей суетой разбудил Шендр. Литвин, зевая, подменил Шендра, а тот, в свою очередь, отправился менять меня.

Сегодня с утра нам предстояло отправить на сушку вторую обработанную партию шкур. Я сдал наблюдательный пост Шендру и отправился проверять рамы со шкурами, которые мы вчера поставили с Литвином.

Я был дико удивлен результатом – шкуры высохли, и их можно было смело тащить в город. Скорее всего, причиной быстрой сушки являются те самые химические средства, которые использует «НКВД». Другого объяснения, почему шкуры уже высохли, у меня не было. Нет, они конечно были сырые, но скорее из-за похолодания.

К слову, я так и не удосужился ни у кого узнать, какой нынче сезон года. Нет, это понятно, что осень, но хотелось бы узнать поконкретнее, когда начнутся морозы и начнутся ли вообще? Если ориентироваться по моим ощущениям – сейчас на Хрусте должен был быть октябрь или ноябрь. Следовательно, скоро должно сильно похолодать. Или нет?

Нужно обязательно узнать у Анатольевича, когда вернемся в город.

– Ну что, будем охотиться или в город потащим шкуры? – словно прочитав мои мысли, поинтересовался Литвин.

– Тоже об этом думаю, – сказал я, – и думаю, что надо идти в город. Анатольевич говорил, что скоро за шкурами придут покупатели, вот как раз и закинем наши трофеи, узнаем, сколько за них денег дадут и есть ли смысл дальше играться с «НКВД».

–Да ну! – отмахнулся Литвин. – Конечно, есть. Не может быть, чтобы разница между сырой шкурой и высушенной была маленькой.

– Вот как раз и проверим! – ответил я. – Прошлые пять упакуем, а две оставшиеся волчьи и медвежьи так попрем, на рюкзаках.

– Думаешь, высохнут?

– Черт его знает, – пожал я плечами, – но что складывать их вместе с остальными не стоит – это факт.

Мы оба резко повернулись на звук. Недалеко от Литвина в скалу ударил камешек.

– Что это еще такое? – поинтересовался он.

Вместо ответа еще один камушек прилетел ему в плечо.

– Шендр! Сволочь! Ты что там… – начал было Литвин, но я на него шикнул.

– Тихо!

– Что?– не понял Литвин, но спросил уже шепотом.

– Шендр не хотел орать. Он пытался привлечь наше внимание. Смотри!

Я кивнул в сторону Шендра, который активно жестикулировал, пытаясь что-то нам показать.

– Что он хочет? – так и не разгадав жестов Шендра, спросил Литвин.

Я же догадался, что хочет сказать напарник.

– На озере кто-то есть.

Мы бросились к краю площадки и осторожно выглянули из-за скалы. До берега было метров триста, не меньше. Плюс, мы были на возвышенности, так что особо переживать, что нас заметят, не стоило.

Я сразу разглядел на берегу несколько человек.

– Что это за люди?

– Непонятно, – пожал плечами Литвин, – отсюда не видно.

– Блин! – я хлопнул себя по лбу и бросился к пещере, где в рюкзаке лежала найденная мной на Сканирующем посту подзорная труба или дальномер с приближением, как назвал прибор Анатольевич.

Я вернулся с дальномером и навел его на людей внизу. Изображение резко скакнуло вперед.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросил Литвин.

– Похоже, одна компания. Стали кружком и что-то обсуждают, – ответил я, разглядывая незнакомцев через оптику.

Один из них в это время начал активно размахивать руками, попеременно тыкая пальцами то в одного из своих, то в другого.

– О чем-то спорят.

– Интересно, о чем и кто это такие, – заметил Литвин.

– Угу, это бы нам не помешало, – кивнул я и тут же разглядел вышитые на одежде красные кресты.

– Млять! Только поговорили о них! – выругался я.

– О ком? – не понял Литвин.