Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры. Исторический этюд.

О значительном присутствии молдавского элемента в населении елисаветградской пров. свидетельствует и Гюльденштдедт. Он же делает характеристику их в этнографическом отношении. Другая партия молдаван в к. XVIII и нач. XIX ст. основала города и селения по р. Днестру — Овидиополь, Новые Дубоссары, Тирасполь и др. Тогда же 26 чел. молдавских бояр и чиновников получили в тираспольском и ананьевскомь уездах до 260.000 десятин земли и основали 20 деревень и несколько хуторов[244]. Каждый из них получил по несколько тысяч десятин (от 4 до 24 т.); так, бригадиру Катаржи было дано 24.000 дес., на которых он устроил 2 деревни с 779 д. обоего пола, кол. сов. Гаюсу 22.425 д., на которых он завел 3 деревни с 763 д. обоего пола, полк. Кесоглу — 14.090 д., на которых он основал одну деревню с 90 д. Некоторые впрочем пожалованных им земель не заселили (например братья Грамматины). Злоупотребляя расположением русского правительства, один из молдавских бояр Стурдза высказал слишком неумеренные требования: выпрашивал для себя 9 селений, где жило 11.000 д. муж. пола и было 46.000 д. земли; искательство его нашло себе поддержку у известного секретаря кн. Потемкина Попова, но против него выступил — и это делает ему большую честь — губ. Каховский[245]. Свои деревни молдавские чиновники заселяли но большей части русскими крестьянами; но, помимо этого, они успели укрепить за собою 1.000 чел. свободных своих земляков, что заставило русское правительство издать особый ограничительный указ, или так называемое «положение об обязательных поселянах»; они признавались лично свободными; помещик мог распоряжаться только землею, на которой они жили и которая была его собственностью; за эту землю они обязаны были, по молдавскому обычаю, уплачивать десятину от земледельческих продуктов и скотоводства, отрабатывать 12 дней в году барщины и оказывать помощь в некоторых других случаях (при уборке виноградников)[246]. Спасло ли это «положение» молдавских выходцев от крепостной зависимости, сказать положительно не можем; правдоподобнее, впрочем, что нет; у молдаван—помещиков были и русские крестьяне, которые с течением времени сделались их крепостными; их состояние не могло не отражаться на состоянии крестьян—молдаван. С другой стороны молдаване крестьяне не могли не селиться на землях русских помещиков на таких же основаниях, как и русские крестьяне. Таким образом, одна часть молдаван вошла в состав свободного земледельческого класса (бывшие военные поселяне), другая — помещичьего землевладельческого, третья — несвободного крепостного. И те, и другие, и третьи скоро обрусели и обмалорусились, в особенности в тех случаях, если они жили смешанно с русским населением.