Колорады

У клумбы, упирающейся в круговое движение, неподалеку от администрации располагался единственный в городке приличный двухэтажный мотель. Сюда для усиления охраны перебросили целый взвод головорезов. Многие из них определенно были иностранцами, а их главный, которого все величали сэр Уайт, поселился в самом лучшем номере этой невзрачной гостиницы с претенциозным названием «Отель Парадиз». Хозяевами гостиницы, превратившейся в штаб наемников, была довольно молодая семейная пара. Скорее всего, владельцам заплатили. Хотя в любом случае отказаться от нежданных постояльцев они бы не сумели.

Очень скоро в поселок прибыл батальон самых отъявленных головорезов с собственным капелланом, которого я, конечно же, узнал. На сей раз его, словно мистический клеврет, сопровождал породистый ротвейлер на коротком поводке. Он вместе со своим верным псом поселился в мотеле. Ни свет ни заря выходил пару раз на улицу, нервно озирался. Заметно было, что он не просто выгуливал кобеля, он словно что-то замышлял. И еще, он неоднократно ходил на холм к православному храму, внимательно изучая построенную в церковном дворике деревянную колокольню и стоящую особняком часовню, звон которой еще совсем недавно сигнализировал народу и ополчению о приближении укров. Ходил там кругами, вынюхивал, но вовнутрь не заходил, будто что-то неведомое сдерживало.

Его называли преподобным отцом Миколой Зленко. Его бледное лицо с ястребиным носом не позволяло определить возраст этого человека. Судя по подвижности и жестикуляции, он был достаточно молод. Его католическая сутана и воротник-стоечка пугали местных. Те обходили его стороной так же, как ободранные и голодные дворняги отводили взгляд от едва не срывающегося с поводка рычащего пса, всегда настороженного и готового броситься на любого по команде хозяина.

Небольшая католическая община здесь все же была. Отец Микола собрал католиков возле отельчика, на площадке для парковки, для утренней мессы. Если быть точнее, то не особо активных апологетов «истинной веры» привлекли к проповеди чуть ли не насильно, собрали с большим трудом по каким-то составленным доброжелателями спискам.

Проповедь была сорвана. Неясно почему, но люди разбежались подальше от пришлого пастора, словно от чумного. Преподобный не отчаялся и переключился на религиозных активистов внутри подразделений национальной гвардии. А через какое-то время в городе появились чужаки из западных регионов и разбили автобусный кемпинг. Эти жадно внимали каждому слову пастыря, будто голосу самого Иисуса. Их приехало достаточно много. Для чего? Страх поселился в городе вместе с приезжими.

Неонацист Дмитро Ярый часто посещал «гостиничный офис» сэра Уайта, а спустя некоторое время и сам обосновался там, в номере на первом этаже. Его охраняли не хуже Уайта. Иностранец сидел неделями безвылазно, а Ярый часто отлучался. Поговаривали, что он распорядился устроить охоту на «пособников сепаров», благодаря которым те так долго удерживали город. Контрразведка неонацистов заработала в подвале местного здания прокуратуры. Там же держали пленных с той, нашей стороны, более сорока человек. Говорили, что готовится большой обмен.

Поселок замер в предчувствии. Тревога накрыла городок плотной пеленой вместе с речным туманом, который обволакивал по утрам все дома, и неказистые «хрущевки», и ухоженные частные постройки. Декоративные туи на подстриженных газонах, посаженные у самых заборов, и многочисленные яблони со свисшими под тяжестью созревших плодов ветвями напоминали об утраченном мире. Выкорчеванный с корнем орех, в который попала мина, напротив, возвращал в реальность. Плакучие ивы у речки рыдали росой, заранее оплакивая незавидную долю жителей этого ничем не примечательного прифронтового поселка.

Глава 11. Отель

Как, я уже это понял, догадался мой самый проницательный читатель, я не случайно упомянул о двухэтажной гостинице с болтающейся на цепях вывеской «Отель Парадиз». Этому зданию, или, как говорят телевизионщики, этой локации суждено было сыграть ключевую роль в развитии и кульминации фабулы моего невыдуманного, но очень похожего на вымысел повествования.

Порядок и чистота здесь соблюдались исключительно благодаря усилиям трудолюбивой Марты, чудной белокурой красавицы лет двадцати пяти с довольно крупным бюстом, супруги владельца этого убитого войной бизнеса у трассы.