Колоски (СИ)

Как они ехали… Ох, как они ехали… Ощущение полного отсутствия контроля над своим телом было просто ужасающим. И то, что все вокруг воспринимали это совершенно спокойно, не спасало ни на волосок. Неустойчивая вонючая коробка с минимальным сцеплением с почвой и слишком высоко расположенным центром тяжести отдана на откуп живому, нервному существу с неустойчивой психикой — да маньяку просто. И все, кто имел глупость влезть внутрь, в полной его власти — они, что, не понимают? И если бы он ещё был один на дороге — но их же стадо! В три ряда идут, и у каждого, в любой момент, может съехать крыша! Нет, и Дон, и Вэйт, они, конечно, драконы, и сильно навредить им — это ещё постараться надо, но, как же страшно, Жнец Великий! Даже у Дона чувство юмора куда-то подевалось, а Вэйт вообще впала в ступор, зажмурившись и мёртвой хваткой вцепившись в спинку сидения перед собой, аж пальцы побелели! Через восемь остановок, когда они, наконец, вывалились из автобуса, Вэйт, пошатываясь, подошла к первому же дереву, обхватила тонкий стволик молодой липки и замерла, вжавшись всем телом, а Дон с трудом удержался от того, чтобы не прилечь тут же на чахлую травку газона. Кошмарный мир! И они даже не понимают, в каком ужасе существуют постоянно, без надежды на спасение. Или… им нравится эта постоянная адреналиновая атака? Но это так изнашивает организм… наверно, поэтому они так мало живут, Артём говорил — лет семьдесят. Ужасно!

В реанимацию их, конечно, не пустили. Вэйт предложила поляризоваться, но Дон решил, что надёжнее взять на взгляд, чем очень Вэйт удивил. Уже ведь не вампир? На что Дон только подмигнул: уметь надо!

Послушная мать Артёма послушно уселась рядом с реанимацией, послушная медсестра открыла им дверь, и врач, немедленно ставший послушным, подвёл их к Артёму. К тому, что раньше было Артёмом. Утыканное катетерами и датчиками тело производило впечатление неудачного и неуместного придатка к блестящим аккуратным медицинским агрегатам. Ритмоводитель противно попискивал, что-то переливалось по трубкам…. Вэйт позеленела, зашаталась и вцепилась в Дона. Дон немедленно выдал ей обыкновенный подзатыльник.

— Мне что, и тебя на взгляд брать? — обозлился он. — Тоже мне, трепетная! Вэйт, ты не Перворождённая, ты дракон! Вспомни, будь любезна! Ты шесть тысяч лет вампиром была, спокойным и хладнокровным! Вот и перестройся быстренько! Не время сейчас обмороками заниматься, там магэнергия не бесконечна. Кончится — и застрянем здесь, ты этого хочешь?

Он, конечно, хитрил, магэнергии в главном хранилище хватило бы на пару суток, но нужный эффект был достигнут. Вэйт испуганно пискнула и изменилась на глазах. Вот, так-то лучше, кивнул Дон сам себе, глядя, как спокойный и собранный Вэйт ле Скайн осматривает Артёма.

— Видишь ли, — заключил Вэйт, — с позвоночником я сделать по-любому ничего не могу, это только если к нам и в ящик. А ожоги и дырки в лёгком после этой их операции я могу убрать только как Перворождённый. Но, как только я им стану — мне опять станет плохо. А в истинном облике, как дракон, я и не знаю, что могу, и могу ли что. Мы же свои способности не тестировали, решили, что смены ипостаси достаточно. Для драки вампир, Перворождённый для растений. А тут такая засада… Вот и думай.

— Ну-у, первое, что приходит в голову — ментальный контакт, только в какую сторону? Я тебе, или ты мне? Давай попробуем так: я буду передавать тебе картинку, а ты споёшь. Может быть, опосредованно, через меня, тебе легче будет это переносить? Я не буду давать визуальный ряд, только силовые потоки. Вот так, смотри, — Вэйт прикрыл глаза, принимая картинку, и через некоторое время неуверенно кивнул:

— Да. Может сработать.

Дон накинул на реанимацию полог тишины и запер дверь.

Владимир подошёл к реанимации. Собственно, это последний его клиент. Осталось выяснить, в каком состоянии и может ли что-то рассказать до того, как преставится. Если может — ночью зачистить. Аккуратно. Сначала усыпляющий газ для персонала, потом просто отключить аппарат. Немного подождать, всего-то минут пятнадцать, чтобы наверняка. А потом включить. И уйти, пока персонал не проснулся. Рядом на скамейке женщина с заплаканными погасшими глазами, явно не в себе. На стук никто не отозвался. Никого нет? Все ушли? Хорошо работают! Может, при такой ответственности и вмешательства не потребуется? Подождём. Он уселся рядом с женщиной и приготовился терпеливо ждать явления персонала народу. Терпения ему всегда хватало, потому и жив до сих пор.