Колотое стекло под ногами

— Сидим тихо, — сказал шепелявый напарнику. — Не высовываемся. — Позвонил охранникам в другие машины, передал то же самое.

В это время Жора с пистолетом в руке впереди Савелия неслышно двинулся через темную прихожую к спальне, где должен был спать Лаптев. Осторожно, медленно приоткрыл дверь туда и направил ствол в сторону кровати. Ступил через порог и в этот миг из-за двери получил удар по рукам. Палец Жоры на спусковом крючке дрогнул, и пистолет чихнул, выплевывая пулю в пол. Лаптев высунулся и ударил Жору кулаком в скулу. Тот квакнул и стал спиной падать на Савелия. И вдруг, как гром в темноте, по квартире разнесся зычный голос:

— Стоять! Полиция!

Пистолет в руке Савелия мгновенно выстрелил на этот голос. И тут входная дверь от удара снаружи распахнулась, свет с площадки блекло осветил всю прихожую и преступников. Савелий заскрипел зубами, резко обернулся и пальнул в появившихся в дверном проеме бойцов группы захвата и оперов. Но встречная пуля ударила его в лоб. Он охнул и свалился под ноги Семену. Жора через спальню кинулся к балкону. Отстреливаясь, начал рвать защелку балконной двери. Однако в горячке открыть не сумел, висок ему обожгло, и мозг не успел понять, что пуля прошила его насквозь. Жора мешком свалился на пол. В прихожей включили счет. Семена скрутили. Обшарили. Выдернули из кармана оружие. К нему подошел Лаптев! Семен глянул на него с ненавистью исподлобья, дернул шрамом на губе:

— Рано радуешься, шкура! Тебе все равно каюк!

В прихожей и кухне включили свет. Семена усадили на табуретку. Его худое лицо было бледным с темными кругами под глазами. Акламин приблизился, спросил:

— Почему же ты не стрелял?

— Тебе что за дело? Я с тобой незнаком! — отвернулся Семен.

— Познакомишься, — серьезно пообещал Аристарх. — Видишь, подельников твоих положили? Ты один остался. С тебя весь спрос. А не стрелял ты, потому что сообразил: по другой статье пойдешь. Умен, однако.

Снисходительная улыбка скользнула по лицу Семена:

— Был бы умен, не попался б.

— Не переживай! — холодно успокоил Акламин. — Все уголовные тропы приводят к одному концу. Не ты первый, не ты последний. Тебя как зовут?

— Не морочь голову, полиция! — зло отозвался Семен. — Тебе Лапоть заложил нас.

— Да нет! — отрицательно покачал головой Аристарх. — Я Лаптева держал для тебя, как приманку.

— Я чуял неладное! — сдавил скулы Семен. — Носом ощутил чужой запах! Как только в подъезд вошел, сразу услыхал!

— Тебя Большой послал к Лаптеву? — спросил Аристарх.

Никак не отреагировав на вопрос, Семен смотрел в пол.

— Ты оглох или испугался моего вопроса? Отвечай! — более требовательным тоном снова обратился к нему Акламин.

Подняв голову, Семен посмотрел на труп Савелия, на оперативников и бойцов группы захвата в прихожей, неторопливо отозвался:

— Если ты положил моих корешей, думаешь, я тебя испугался? Закрывай лавочку. Базлы у нас с тобой не получатся!

— Ты прав! — неулыбчиво подтвердил Аристарх. — Для душевной беседы здесь много народу, — и отошел.

Чуть позже Корозов опознал Семена, а также в морге Савелия. Показал, что именно эти двое были в кабинете Василия Даршина в день убийства. И тоже показал, что первый раз он увидел их у себя в кабинете после того, как их рекомендовал Даршин. Приходили с предложением реализовать их товар через его магазины. Аристарх пытался разговорить Семена. Но задача была непростая. Семен был достаточно хитер, подавал себя малозначимым участником банды, который ничего не решал и никого не убивал. Отвечал на вопросы уклончиво скупо, абстрагировал себя от убийства Даршина, заморыша, Анастасии. Собственно, экспертиза показала, что погибли они от пуль из стволов убитых палачей в квартире Лаптева. Стало быть, Семен не убийца. К стенке его не прижмешь. Хотя как соучастнику ему также светит немалый срок. Впрочем, соучастие в убийстве он отрицал, настаивал на том, что убийства были случайными. Таким образом, к нему следовало искать другие ключики. На вопросы о Большом он вообще молчал, уставившись в одну точку. Видимо, боялся. Но если суммировать его поведение на допросах, то вел он себя уверенно, подчас вызывающе, как будто убежден был, что надолго тут не задержится, что вся его игра в кошки-мышки скоро прекратится, и он оставит оперативников с носом. И тогда Акламину пришла мысль, если палач боится говорить о Большом, значит, надо Большого заставить испугаться палача. Чтобы как-то проявить себя, засветить своего человека в полиции, а, может, и самому засветиться. Аристарх решил пустить утку о том, что Семен согласился сдать Большого, чтобы скостить себе срок. В полиции во весь голос заговорили о Большом. Аристарх верил, что «глаза и уши» того скоро снабдят его этой информацией. Колесо фортуны закрутится с новой силой.

17

Сегодня Глеб очень поздно лег спать. Заснул быстро, как будто провалился куда-то. Последние успехи Акламина его радовали. Удалось взять почти всех, кто был причастен к событиям, происходившим вокруг него. Спал Глеб крепко, не сразу услыхал звонок телефона. Очнулся, когда за плечо пошевелила жена: