Кольт

– Дочь. – Кажется, мужчина на том конце тяжело вздохнул. Или мне показалось? – Девушка, слушайте меня внимательно, не перебивайте и просто примите как данность – не всё подвластно врачам.

Что-то не нравится мне начало разговора. Совсем не нравится.

– Понимаете, вчера пришли новые анализы… К сожалению, вашу маму мы оперировать не можем – опухоль разрослась настолько, что… – Он снова вздохнул. – Сожалею, но мы бессильны что-либо сделать. В данном случае операция и какое-либо лечение окажутся бессильными. Советую подготовиться – осталось совсем немного. Максимум две недели.

Эти слова прозвучали для меня, точно приговор! Доктор говорил что-то еще, но я его уже не слышала – меня точно оглушило, а в груди пробили огромную зияющую дыру. Мне казалось, что я начинаю задыхаться, в глазах потемнело, и телефон выпал из ослабевших рук. Если бы не сидела на кровати, то точно свалилась бы на пол – ноги стали словно ватными.

Мамочка – единственный родной человек во всем мире сейчас лежит на больничной койке, умирая от страшной болезни, и я не в силах что-либо сделать, чтобы хоть как-то облегчить ее страдания.

Нужно срочно возвращаться домой!

Кое-как поднялась с кровати и, пошатываясь, точно пьяная, вышла из комнаты – нужно сходить к Амиру и забрать свой паспорт.

Шла, будто в тумане, ничего и никого не замечая, а в голове, как набатом раздавалось: "домой-домой-домой!"

Оказавшись у двери Амира, постучала, но ответа не последовало. Постучала еще, но уже громче, результат тот же – полная тишина. Подергала за ручку – закрыто.

Еще немного постояв у двери, решила спуститься вниз и поинтересоваться у Саши на счет босса.

Бармен был на своем месте, снова погрузившись в мир колонок и цифр.

– Привет, – поздоровалась с ним, на что тот лишь кивнул. – Саш, а ты не знаешь, где сейчас Амир? Я пошла к нему, а того нет на месте.

Парень тут же оторвался от своих дел и переключил все внимание на меня.

– К Амиру ходила? Зачем? – он подозрительно прищурился, поджав губы.

Хм, странная какая-то реакция.

– Хотела паспорт свой забрать.

– Он же сказал, что вернет его тебе, но позже. К чему такая спешка?

– Мне домой нужно. Срочно. По семейным обстоятельствам.

– Катя, – начал он, отложив калькулятор и шариковую ручку в сторону, – ты сюда что, на танцы пришла? Ты вообще понимаешь, что это элитное заведение, куда берут далеко не каждого? Ты что, хочешь сытное место профукать?

– Да срать я хотела на сытое место и деньги! У меня мама умирает! – не выдержала я, вспылив. На глаза навернулись слезы.

– Ну, – пожав плечами, произнес он, – никто не вечен. Это нормально, что люди дохнут как мухи.

– Ты вообще себя слышишь? – отшатнулась от парня. – Откуда такой цинизм, Саш?

– Оттуда! – недовольно скривившись, отчеканил он. – Советую вообще про свою родительницу забыть. Так будет лучше, Катюх.

– Знаешь что, пошел ты со своим советами куда подальше! Без тебя разберусь, что мне делать! – Развернулась, чтобы уйти, но щелчок пальцев, и на моем пути препятствие в виде здоровенного перекаченного охранника.

Что-то я его не припомню.

– Катя, сядь обратно, – послышалось за спиной.

Повернулась. По спине прошелся неприятный холодок, а сердце, пропустив удар, зашлось, как ненормальное.

На меня, казалось, сейчас смотри совершенно незнакомый человек, во взгляде которого сквозит уверенность и такой лед, что я непроизвольно поежилась.

– Сядь, я сказал! – И голос такой, что я поняла – лучше подчиниться.

И я, разумеется, выполнила его приказ.

Глава 11

– Значит так, девочка, – размеренно проговаривая каждое слово, произнес Саша, – слушай внимательно, и запоминай: отсюда ты выйдешь только вперед ногами – это первое, второе – выбирай, либо спокойно работаешь барменом и никуда не лезешь, либо становишься одной из девочек Амира. Я лично прослежу, чтобы он тебя как следует определил.

Я молчу, пытаясь не дрожать всем телом, хотя конкретно уже начало знобить. Боже мой, куда же я вляпалась-то? Ну, зачем я пришла сюда? Захотелось быстро навариться – вот и получаю теперь по полной программе.

– Саш, – неуверенно начала, но он меня перебил:

– Рот свой закрой, Калинина! Я тебе сказал слушать, значит сидишь и не отсвечиваешь! Поняла?

Быстро закивала. Как же страшно!

– Так вот, Катерина, я настоятельно советую сидеть тихо. Не высовывайся, не говори ничего лишнего, не суй нос не в свои дела, и будет тебе счастье.

Меня всю трясет изнутри, даже ноги уже подрагивают.

– Саша, – предприняла еще одну попытку, – послушай, пожалуйста…

– Вот ведь неугомонная, – зарычал он, выходя из-за барной стойки и подходя к мне вплотную, из-за чего пришлось задрать голову вверх, чтобы видеть этого парня. Лишь сейчас начала отмечать, что он не так молод, как кажется: морщинки вокруг глаз, идеально выбритое лицо (видимо, бреется каждый день, чтобы даже намека не щетину не было), у губ залегли глубокие складки. – Ладно, говори.

– Отпусти меня к маме. Она умирает, Саш. Я нужна ей. – Голос дрожит, а из глаз начинают литься слезы. – Я и сюда-то пришла работать только из-за нее – нужны были деньги на лечение. А сегодня узнала, что…