Кольцо

– А кажется, будто всю жизнь, – еле слышно заметил Миша и добавил громче. – Ты, короче, вот что скажи. Ты вчера точно не ела после шести? Потому что если ела, то вес окажется больше, чем я рассчитывал, и тросы долго нас не удержат… Ну ты чего, я ж шучу, короче!

Алина ничего не могла с собой поделать – страх зависнуть в кабинке аттракциона на большой высоте был родом из детства, и сейчас он накрыл ее с головой. Как долго провисит кабинка, прежде чем тросы лопнут? Можно ли при падении зацепиться за металлические балки колеса обозрения? И если нет, то… как долго падать? Какие мысли мелькают в голове, когда участь уже ясна и приближается слишком быстро?

Миша крепко обнял девушку. Она не обняла в ответ, не пошевелилась – только смотрела через его плечо широко раскрытыми от страха глазами.

– Алин, ну я же с тобой, – он мягко гладил ее по голове прямо через шапку. – Я, короче, сейчас быстро всё порешаю, ладно? Ты только не превращайся в статую Перепуганной Мандаринки, а то к нам все голуби слетятся, они же статуи любят, ты знаешь. Ну, и загадят нас с тобой по самые уши, короче.

Его слова согревали ее, его руки обещали безопасность, а его тепло дарило ей уверенность в нем. Миша с ней, и он ее спасёт.

Алина выдохнула и прошептала:

– Ладно.

Ей по-прежнему было страшно, по-прежнему сердце стучало слишком громко, но объятия Миши сделали своё дело, и липкий страх сдал позиции. Алина доверилась парню – в который уже раз? Но он ведь сам сказал, что решать проблемы – его профессия. А она не будет ему мешать, только посидит тихонько, прижавшись к нему, пока он кому-то звонит.

– Пыльный, мы тут, короче, застряли… Не, в старом парке аттракционов на колесе обозрения. Чувак, не спрашивай! Гони сюда, короче, и спасай.

Миша отключился и сунул телефон в карман. Он сосредоточенно смотрел прямо перед собой, вычисляя что-то в голове. И если бы только Алина не была погружена так глубоко в свои чувства, она бы обязательно удивилась этому моменту – Миша молчал, решая что-то важное для себя, и его неподвижность могла показаться странной на фоне его вечной шутливой взбалмошности.

Но девушка заметила лишь тишину в кабинке, из-за которой скрип тросов ещё сильнее действовал на нервы. Нужно было сказать хоть что-то.

– А мой телефон в пещере остался, – тихо произнесла Алина, старательно глядя только вперёд и вверх и избегая взглядов в сторону далекой земли.

– Значит, он тебе не нужен, – хмыкнул Миша, сбрасывая с себя оцепенение. – Самое ценное всегда рядом с тобой, короче.

– Это ты на себя намекаешь? – уточнила Алина, отстраняясь от парня, чтобы заглянуть в его хитрые глаза.

– Не-е-ет, – преувеличенно сильно возразил Миша. – Но мне приятно, что ты, короче, считаешь меня самым ценным.

– Я этого не говорила, – улыбнулась Алина и снова прижалась к нему.

– Говорила-говорила, я всё слышал и, короче, готов дать показания под присягой!

Алина громко вздохнула, в очередной раз удивляясь способности Миши с легкостью выкручивать из любого разговора нечто новое.

– И откуда только ты такой взялся?

– Не думаю, что тебя, короче, реально интересует ответ на этот вопрос, – хохотнул он.

Алина фыркнула.

– Мне любопытно, ты хоть иногда разговариваешь нормально или всегда вот так в формате пикировки и полёта фантазии?

– Если бы я говорил нормально, короче, то ты бы не сказала, что я – самое ценное у тебя, – парировал Миша.

– Но я и не сказала это!

– Ладно, давай так, – предложил он. – Либо ты говоришь это сейчас, либо мы считаем, что ты это уже сказала.

– Но… – нахмурилась Алина в попытке сообразить, как выкрутиться из такого условия.

От неминуемого проигрыша ее спас телефонный звонок у Миши.

– Да? О, ты уже здесь, – он взглянул вниз через стеклянную стенку кабинки и помахал рукой Пыльному. – Короче, заходи в будку управления. Там нажми на… на зелёную, вроде, кнопку. Такая истертая, короче, вся, справа находится.

Миша замолчал, а в колесе обозрения что-то щелкнуло, и оно наконец заработало. Кабинки вновь поплыли по кругу, а Алина вздохнула с облегчением.

Спуск вниз казался более долгим, чем подъем. Девушка с нетерпением ждала момента, когда сможет ступить ногами на землю. Больше она на зимних выключенных аттракционах в жизни кататься не будет! И как только Миша уговорил ее на этот поступок? Ах да, он ведь сказал «всегда говори мне да», и Алина послушно сказала… Но зачем он вообще это задумал? Только чтобы сообщить своё настоящее имя?

– Миш, а зачем ты вообще запустил аттракцион?

– Чтобы прокатиться на нем, Мандаринка! Зачем же ещё, короче?

– Но нужно же вернуть посох Виллеру, – напомнила Алина. – Я думала, мы торопимся, а мы тут катаемся…

– Признайся, короче, любопытство родилось раньше тебя, да? – хмыкнул Миша.

– Так же, как и твоя изворотливость, – заметила девушка, понимая, что опять ничего от него не добьётся.

– Э-э, нет. Это была не изворотливость, это был кое-кто другой, короче.

– В смысле? Кто? – Алина нахмурилась, не понимая, что он имеет ввиду.

– Мое второе я, кто же ещё, короче, – дурашливо рассмеялся Миша и распахнул дверцу кабинки. – Прошу за мной, любопытная Алина!