Кольцо Дамиетте

Сбивчивый рассказ Катарины показался графу недостаточным для объяснения внезапного бегства оруженосца. С какой целью сарацинский лазутчик много месяцев находился в замке? Почему он обнаружил себя лишь сейчас? Закралось предположение, что целью являлось покушение на герцога, который как раз в эти недели вел переговоры с римским престолом о новом Крестовом походе. Возможно, Симон-Салех намеревался таким образом расстроить альянс между папой и маркграфством, ослабив ряды крестоносцев. Граф Эдмунд задавал себе вопросы, ответить на которые был не в силах.

Одно оставалось бесспорным: если Салех не будет схвачен, то нет сомнения, что граф Хоэнверфен проведет много времени в немилости.

* * *

В то время как посланный отряд двигался по дороге к перевалу, замок отмечал приезд его светлости. Накрытые столы, музыка и лавирующие с подносами слуги не смогли создать веселье и развеять напряженную обстановку. Гости, склонив головы друг к другу, негромко обсуждали новости, которые вездесущая прислуга доносила господам. Очень скоро о происшествиях, угрюмой чередой посетивших Хоэнверфен, стало известно за каждым столом. Разговоры не мешали приглашенным отдавать должное графской кухне, но атмосфера в пирующем зале была полна недомолвок и подозрений.

Что мне за дело до рассвета!
Мне безразлично, день или не день.
Не мне сияет солнце это.
Глаза поддернула скорбная тень.
Пусть веселятся все, кому не лень.
Теперь мне все едино:
Куда себя ни день,
Кручина да кручина.
Поют напрасно птицы мне.
До певчих ли мне птиц теперь,
Когда зиме не рад я и не рад весне.

Менестрель давно закончил пение и теперь замер посередине зала, ожидая приказания – уйти или продолжать. Граф Эдмунд покосился на сидевшего справа герцога Леопольда. Герцог едва заметно кивнул, и граф взмахнул рукой. Свирель и размеренный плавный голос зазвучали вновь, а хозяин замка погрузился в невеселые раздумья.

«Актрису убил Симон… Если верно, что женщина узнала его, то она не оставила бедняге выбора… Случайность… Ими полна жизнь… И надо же этой встрече произойти в моем замке». – Вокруг помолвки складывалась непростая ситуация, и граф тщетно пытался вернуть события в нужное русло.

Итак, смерть Мариам можно считать случайностью – впервые попав в замок, актриса никак не связана с брачной церемонией. Об этом чисто внутреннем деле при герцоге Австрийском можно и не упоминать, а вот гибель посланника молчанием не обойти. Из рассказа Катарины вытекало, что Флориан был убит, а не оступился по неосторожности, прогуливаясь в неурочный час по крепостной стене. Убийцей, как и в первом случае, оказался Симон-Салех.

«Что за мрачная сила притянула все эти преступления? Неужели во всем повинно злополучное кольцо?» Золотую спираль так и не нашли. А если девчонка права? Тогда придется отпустить актеров, а утвержденный приговор отменить. Да и черт с ними! Зато у графа на руках окажется козырь – хорош посланник! Забрался в сокровищницу, а затем передал кольцо Симону. Велика вероятность, что оно покинуло крепость вместе с беглецом. Вернется кольцо или нет, граф будет настаивать на том, чтобы церемония состоялась. Эдмунд Хоэнверфен не привык отступать и чуть не вспылил прилюдно, когда Лаура первая объявила намерение перенести помолвку. С трудом сдержав гнев, – решение давно принято, а мнение строптивой девицы никто не спрашивает! – граф согласился дождаться приезда герцога и оставить окончательный вердикт на усмотрение его светлости.

Длинные пальцы рассеянно покручивали резной кубок, пряный аромат темно-красного напитка достиг ноздрей, отвлекая от мрачных мыслей. Прошлым летом виноградники на склонах дали неплохой урожай. Хозяин Хоэнверфена усмехнулся – «Ничего, мы еще посмотрим, кто окажется в выигрыше!»

За трапезой герцог был немногословен. Выслушав доклад графа о мерах, принятых для поимки преступника, Леопольд Австрийский, казалось, совершенно потерял интерес к случившемуся.

Понимая, что под маской равнодушия герцога кроются гнев и раздражение, граф не вступал в застольные беседы, предоставив отцу и кузине развлекать гостя.

Хедвиг, со сложной высокой прической под легким покрывалом, казалось, не было никакого дела до волнений в замке. Она невозмутимо слушала балладу, а когда певец закончил, изящным движением передала через слугу несколько монет.

– Я слышала, ваша светлость, что в египетском походе Христовым воинам явилось много святых знамений. Наш священник, отец Бенедикт, много рассказывал об этом.

– Я знаком со святым отцом, – соглашаясь, герцог кивнул, – и могу подтвердить его слова.