Кольцо леди Дианы

– Вчера мне позвонил Кирилл и сказал, что Лена умерла. А у меня в договоре есть пункт… Ну, то есть я – автор романов, по моим книгам снимается этот телесериал, и я должна выполнять все распоряжения продюсера и режиссера. А я в этом ничего не понимаю.

– Кажется, вы говорили, что Лену убили? – нетерпеливо перебила ее актриса, явно прикладывая усилия, чтобы ни голос, ни мимика не выдали ее волнения.

– Возможно, – Вронская снова посмотрела на Скрипникова. Тот побледнел под толстым слоем грима.

Актриса все не унималась:

– Убийцу нашли? Кто он?

– Не думаю, что нашли. Не знаю, кто он: я же не следователь. Извините, вы не могли бы меня проконсультировать? Где я должна находиться в момент съемок. Рядом с вами?

– Рядом с режиссером, – едва слышно отозвался актер. – Там для него отдельный трейлер подогнали, чтобы он не задубел и чтобы техника не замерзла.

– Но как я услышу вашу речь?

– На мониторе. И услышите, и увидите. Вы не волнуйтесь, это не столь сложно, как кажется вначале, – актер неискренне улыбнулся и сделал вид, что читает текст.

Его глаза при этом смотрели в одну точку…

«Все это очень подозрительно, – подумала Лика, выбираясь из трейлера. – Или, может, я придираюсь к актерам? Они – люди более эмоциональные и нервные и всегда очень живо реагируют на любое событие. А тут – непонятная смерть близкого человека… Но все равно мне кажется, что они оба чего-то боятся. Наверное, телесериал будет полной фигней. С самого начала все не заладилось. Сценаристка отравлена, актеры нервничают…»

Впрочем, уже через час у Вронской из головы вылетели все грустные мысли.

В прицепе режиссера работал обогреватель, усердно гоняющий струи обжигающего воздуха. Режиссер налил кофе, просто и понятно объяснил ей, что надо делать. Оказалось, в обязанностях редактора нет ничего сложного. А вот режиссеры не зря получают за свою работу и большие деньги, и славу, и престижные премии. Фактически режиссер перевоплощается в каждого из героев по очереди, он объясняет актерам на репетиции особенности мимики, любого жеста. Сначала он просто просматривает репетируемую сцену, потом надевает подключенные к камере очки, позволяющие видеть «картинку» глазами оператора, потом снова ее корректирует – и когда результат его устраивает, дает команду начинать запись и несется к своим мониторам отсматривать изображение на больших экранах, а вот он уже опять на площадке, или что-то неслышно шепчет актерам, или орет на всю Ивановскую что-то в громкоговоритель… Еще один совершенно неописуемый момент, настоящее таинство – видеть, как актеры не то что входят, впрыгивают в роль. Вроде бы только что шутили с режиссером – но включается камера, и собственных эмоций на лицах уже нет, лицедеи мгновенно становятся героями телесериала, со стороны эти перемены особенно заметны и кажутся волшебными…

– Это даже интереснее, чем смотреть фильм, – прошептала Лика, не в силах оторвать глаз от экранов. Съемка велась с нескольких точек, и на мониторы передавалось изображение со всех работающих камер. – В кино не видно разницы между мимикой актеров до и после включения камеры. Потрясающее зрелище! Как здорово, что главную роль играет сама Виолетта Орлова. Я ее сначала даже не узнала, она так хорошо выглядит.

– Ради Васи старается, – заметил режиссер, и Лика вздрогнула.

Надо же было так увлечься, чтобы заговорить вслух!

Не заметивший ее смущения режиссер продолжил:

– Наверное, тебя вместо Лены из-за этой фифы пригласили. А то с нее сталось бы Ленке какую-нибудь пакость устроить. Но ты не переживай, освоишься. Сценарий нормальный, сильно напрягаться с доводкой не придется.

Режиссер объяснял что-то еще, но Лика его уже не слышала. Машинально сверяя текст с речью актеров (они ни разу не ошибались), Вронская думала только об одном.

У Виолетты Орловой был повод недолюбливать Лену. Если, как говорит режиссер, актриса имела виды на Скрипникова (вся желтая пресса уже полгода захлебывается, роман века, Василий нашел свое счастье со сценаристкой и думает о женитьбе) – то у нее были все причины для нелюбви. Виола, конечно, могла не знать, что у Лены в личной жизни уже начался новый этап, и сходила с ума от ревности. Но ревновать и убивать – это разные вещи. Причинно-следственная связь возникает только в книгах, не в реальной жизни. Или… актеры как люди более эмоциональные не всегда способны себя контролировать и у них своя собственная логика?.. И чего же все-таки так отчаянно боится Василий Скрипников?..

– Перерыв, – объявил режиссер и снял с головы наушники с микрофоном.

Лика бросила взгляд на часы и изумилась: полдня пролетело как одна минута.

Сразу захотелось есть, пить и в туалет.

– Туалеты есть в самых больших трейлерах, тех, что для аппаратуры и технического персонала, – словно прочитав ее мысли, подсказал режиссер. – А обед привезут прямо сюда, чтобы народ быстро перекусил и снова принялся за работу.

– Как все продумано!

– У Памфилова так всегда. Ты с ним первый раз работаешь, да?

Кивнув, Лика мысленно закончила: «И надеюсь, что последний!» Потом набросила капюшон и выбралась из режиссерского убежища.