Кольцо леди Дианы

Желанного Парижа Диана так толком и не увидела. «Мерседес» который прислали за Доди, преследовали папарацци на мотоциклах. Фотографы снимали на ходу, на бешеной скорости, при взгляде на них (сейчас точно расшибутся!) к горлу подкатывала тошнота. «Мерседес», пытаясь оторваться от преследования, тоже несся все быстрее и быстрее.

В конце концов Диана просто упала на сиденье, прижалась щекой к его прохладной коже и закрыла глаза.

– Не понимаю, как они узнают, куда мы направляемся! – кричал Доди, машинально заслоняя лицо. – От этого можно сойти с ума.

Все-таки он такой наивный… Диана сильнее вжалась в сиденье… Доди же постоянно сообщает отцу обо всех своих планах. А Мохаммед, конечно, исправно информирует журналистов. Ему нравится, что сын закрутил роман с принцессой Уэльской. Это достойное приложение к «Хэрродсу» и Виндзорскому замку, который он недавно приобрел. Если бы можно было купить Тауэр и Вестминстерское аббатство – бизнесмен бы это сделал, не задумываясь. Он слишком хорошо помнит, как Англия отвергла его, могущественного, богатого, вложившего в экономику страны сотни миллионов долларов. Мохаммед при всей своей деловой хватке отличался невероятной щедростью восточного человека. Накануне праздников все члены королевской семьи получали огромные корзины с роскошными подарками из «Хэрродса». К ним прилагались записки: «От дядюшки Мохаммеда». А потом аль-Файед-старший попросил о малости – гражданстве и паспорте. Ему отказали. Выяснилось, что происхождение его капиталов сомнительно, что он не является сыном ни судовладельцев, ни владельцев плантаций, зато имеет тесные связи с диктаторскими режимами. Чистоплюи от монархии сразу же забыли о том, как Мохаммед финансировал королевские скачки и театральные постановки. Для них сделать человека изгоем – раз плюнуть, хотя все знают, что Мохаммед бо́льший патриот Британии, чем коренной англичанин. Теперь бизнесмену доставляет особое удовольствие приобретать символы могущества этой страны. Вещи, предприятия или людей – без разницы. Принцесса Уэльская – его ставка в этой игре. Он безжалостно выбросил из жизни сына его невесту, модель Келли Фишер…

Впрочем, все равно. К черту политику, в ней нет ни правды, ни теплоты, одна усталость. Главное, что у Доди нежные губы, крепкие руки. Кажется, он искренне ею увлечен. И пытается доставить удовольствие понравившейся женщине. Надо отметить, у него это отлично получается. С ним ей все-таки хорошо, такое забытое состояние. Если бы только не журналисты…

В апартаментах Доди Диана выдержала два часа.

Здание на противоположной стороне улицы оккупировали папарацци. Закрытые ставни защищали от фотокамер, но не от голосов.

– Диана, выйди, мы хотим сделать снимки!

– Диана, одна улыбка – и мне будет чем кормить ребенка!

– Принцесса Уэльская предпочитает мусульман. Они что, правда особенные?

Всхлипнув, Диана бросилась к Доди и неожиданно горько разрыдалась.

– Успокойся, милая. Я сейчас увезу тебя отсюда.

– Куда? Это бесполезно. Все бесполезно!

– Нет, любовь моя, мы все-таки от них спрячемся. Все будет хорошо, вот увидишь.

Она опять верила, с отчаянностью затравленного зверя, с искренностью не познавшей предательства девчонки.

Но все было плохо…

Возле отеля «Ритц» их опять ждала целая свора, с камерами наперевес. Хорошо, что в отеле было много охраны – она оттеснила журналистов, и Диане с Доди удалось быстро прошмыгнуть внутрь.

Доди показал ей номер – даже не номер, а целые апартаменты со множеством комнат. Зачем-то открыл бутылку «Дом Периньона», хотя пить шампанское никому совершенно не хотелось. Потом распорядился, чтобы в номер пришел парикмахер – и неожиданно исчез.

Даже шум фена не заглушал творившейся на Вандомской площади вакханалии. Ревели двигатели, орали журналисты, щелкали фотоаппараты.

Ад только набирал обороты…

– Диана… любовь моя!

Она бросилась к появившемуся любовнику, как к спасению. В его объятиях было так спокойно. Только Доди хочет ее защитить. А та свора внизу – она терзает, добивает ее и испытывает от этого удовольствие.

– Подожди, – он осторожно отвел ее руки, – вот мой сюрприз, я ездил к нашему ювелиру и выбрал для тебя кольцо.

– Кольцо? – растерялась Диана, наблюдая, как маленькая коробочка перемещается из ладони Доди в ее собственную руку. – Это действительно очень неожиданно.

Кольцо ко многому обязывает.

Кольцо означает предложение.

Но… как это все не вовремя… так мало времени прошло после их первой встречи… и теперь придется принимать решение…

А, впрочем, может кольцо – это просто кольцо, подарок без всякого подтекста?

Что же он молчит?! С этими мужчинами действительно можно рехнуться! Почему они всегда немеют, когда надо сказать самые важные слова?!

Диана осторожно открыла коробочку и…

Господи, бывает же такая красота!

Оно восхитительно!

На черном бархате лежало что-то невообразимое, из белого золота, усыпанное множеством мелких и крупных бриллиантов.

Это была такая изысканная простота, такое элегантное творение, что перехватывало дух.