Кольцо мечей

- Я прочел уже больше половины. Очень странное повествование. Почти все, кого описывает Твен Марк, невежественны и подлы. Это точное изображение человечества?

Она пыталась объяснить, что персонажи писались как комические.

- Нет, - сказал Вейхар. - Юмор, это когда один индивид подл и невежествен. Его показывают как пример неправильного поведения. Все смеются над ним. Ему стыдно. Но если все такие... Ха! Какое ужасное общество!

Анна попыталась объяснить характеры тех, кто осваивал приграничные земли.

- Вы посылаете людей четверками и пятерками? То есть практически одних? - В его голосе прозвучал ужас. - Кто же так осваивает девственную глушь?

- А как поступаете вы?

- Род разделяется, и младшая часть отправляется вдаль, много людей вместе. Они могут опираться друг на друга и на старшую часть рода. Они не теряют все, что у них было. Не уподобляются животным или тем, кого описывает Твен Марк.

Он задумчиво замолчал. А потом продолжал:

- Начинают они с того, что строят храм и совершают обряды. Затем возводят другие общественные здания - зал заседаний и, может быть, театр. Это зависит от того, насколько в этом роду любят смотреть представления. Но гимнастический комплекс и школу строят обязательно.

- Религия, политика, искусство, физическая культура и образование, продолжал он. - Это фундамент любой общины и должен быть заложен, как можно быстрее. После этого строят жилища, помещения для животных и заводы. Закладываются сады, вскапываются огороды, пастбища обносятся изгородями. И тогда - обычно на это уходит около года - прибывают женщины с детьми. Вот как положено это делать. Вот как мои предки покинули Хей и поселились в долине Атала. Мы все еще посылаем дары нашим родичам, совершаем обряды вместе с ними и с благодарностью и любовью помним все, что они сделали для нас в первые годы.

- Но в одиночку вы что-нибудь делаете?

- Почти нет. Ники говорит, что практически все, чем стоит заниматься, требует по меньшей мере двоих. Но, видимо, у вас это не общепринятое мнение. В сущности вы привержены одиночному образу жизни. Я подметил это в ваших книгах, которые читал. Посмотрите на Гека с Джимом. Они плывут по течению реки, как любовники-подростки, которым удалось избавиться от обязательств, чего мы вопреки своим мечтам никогда не делаем. И даже в той книге на корабле, полном мужчин, я почувствовал дух одиночества. Капитан всегда один. И тот, кто рассказывает, тоже... Ха! Какие вы все-таки! Невозможно понять!

Анна не нашла, что ему сказать, а потому задала вопрос. К поясу шортов Вейхара были прикреплены три металлические круглые бляхи - как и у всех встречных. Что означают эти бляхи?

- Одна удостоверяет личность, вторая ранг, а третья - род. У Ники их только две, потому что у него нет семьи. Или во всяком случае, эмблемы семьи. Я привык его видеть и не задумываюсь о том, что это такое - носить только две бляхи. Но иногда взгляну на него и вспомню. У меня волосы встают дыбом. - Он искоса бросил, на нее взгляд... Какой? Озабоченный? Несчастный? - Просто не понимаю, как он не прервет свою жизнь.

Они подошли к человеческому сектору, и он простился с ней. Она вошла и села наблюдать за переговорами. Ник, сидевший рядом со своим генералом, не показался ей несчастным. На форме Люди блях не носили, а потому его отличие от остальных не бросалось в глаза.

Обсуждался обмен пленными. Где его производить? Как обеспечить невозможность обмана? И единственное выражение, какое можно было уловить на лице Никласа, исчерпывалось скукой.

16

Я сидел на краю кровати Гвархи и натягивал носки, обнаружив их в дальнем углу кровати, где, насколько мне помнилось, я их не оставлял.

Он протянул руку и легонько погладил меня по плечу.

- Я все смотрел на человеков и думал, как должно быть странно не иметь меха, быть таким незащищенным, таким уязвимым.

Кроме того, я не помнил, чтобы вывернул носки наизнанку.

- Не удивительно, что вы сверху до низу прячетесь в одежде. Не удивительно, что движения у вас такие скованные, словно вы все время ожидаете нападения. Как, наверное, жутко быть такими... таким... - он поколебался, - открытым для вселенной. Я это хочу сказать?

- Может быть.

Он смотрел на меня сощуренными глазами. Я не видел ни горизонтальных зрачков, ни нечеловечески-ярких радужек. Между темно-серыми веками только чуть-чуть что-то поблескивало. И все равно лицо оставалось далеким от человеческого: черты широкие и приплюснутые, уши слишком большие, посажены слишком высоко и все покрыто бархатом меха. Последнее время я все острее замечаю различия, скорее всего потому, что постоянно вижу землян.

- И все-таки интересно, - продолжал он, - обладать телом всюду чувствительным, как губы, рот и ладони.

- Вот, значит, о чем ты думаешь по время переговоров!

- Только, когда ты переводишь мои слова. Я знаю, что было мной сказано, и знаю, что ты переведешь точно. Я гляжу на человеков и думаю: каково этим двоим заниматься любовью? Оба не защищены, оба чувствительны. Все обнажено и эротически доступно. Ничто - ни единая часть тела не укрыта.