Кольцо Мерлина (ЛП)

Против этого войска гарнизон замка Шори, насчитывал менее 400 человек, считая мужчин, женщин, детей и грудных младенцев. А обученных солдат, как лучников, так и самураев – в пять раз меньше! Но все посты были заняты и готовы к бою, и над замком гордо развевался флаг дома Хидаяма с пионом. Дух еще был высок, а исход битвы все еще был под вопросом.

В тот момент, когда все, казалось, затаили дыхание, высокий богато одетый человек вышел из рядов монголов и приветствовал замок.

«Я говорю от имени могущественного Хуан-ди Кублая. Повсюду наши победоносные войска идут на короля Нихона. Ваша ситуация безнадежна. Вы окружены. Никто не придет вам на помощь. Только здесь идет сражение, и вы умрете через несколько часов, если не сдадитесь. Я адмирал флота и я могу предоставить вам безопасность. Подчинитесь хану и спасите свои жизни. Я даю вам четверть часа на раздумья, не больше. Атака будет до полного уничтожения!»

Он повернулся на каблуках, чтобы вернуться к своим людям, но ответ барона Куроки был мгновенным.

«Я вызываю вас, адмирал, на личный бой. Если я выиграю, ваша армия отступит, а флот уйдет искать другой берег. Если я проиграю, замок сдастся при условии, что будут спасены все жизни, кроме моей. Я отдаю свою жизнь в ваши руки».

Гвальхмай был в ужасе. «Даймё, это безумная мысль! Нельзя доверять монголам до такой степени. Если вы выйдете из этих стен, вы покойник!»

Митами, согласная с ним, обхватила отца руками. Он осторожно отодвинул ее в сторону и обнял за талию.

Адмирал раздумывал недолго. «Чтобы избежать ненужного кровопролития, я согласен. Давайте встретимся на вашей стороне рва».

Он повернулся к ближайшему помощнику, сказал несколько слов и взял у него меч.

Затем он подошел к краю рва в окружении группы телохранителей. Они перешли ров по торопливо брошенной доске и встали в ожидании у ворот в крепостном валу.

Ворота открылись, из них вышел барон Куроки, также окруженный группой самураев. Адмирал Чепе встретил его обезоруживающей улыбкой. Его меч был в ножнах, а в руке он держал свиток.

«Храбрый сэр, может быть, нам нет нужды сражаться. Условия, предлагаемые Ханом, чрезвычайно великодушны. Я умоляю вас прочитать их и больше не рисковать жизнью ваших людей. Ваша личная храбрость не подлежит сомнению. Должна ли гордость одного человека приносить горе многим? Ваша отвага хорошо проявилась во вчерашней битве. Настало время подумать и извлечь выгоду из вашей мудрости и великодушия хана».

Говоря мягким музыкальным голосом, который мог бы выманить птицу с ветки, он протянул свиток. Барон Куроки сделал шаг навстречу. Его меч также был в ножнах. Когда он протянул руку, адмирал вздрогнул, словно от боли, и посмотрел вниз. Он был обут в мягкие тонкие туфли.

Видимо, он стоял на остром камешке. Он сделал шаг назад, а затем еще один, все еще глядя вниз, высматривая более гладкое место, чтобы поставить ноги.

Все еще протягивая руку к свитку, барон последовал за ним, сделав два шага. Мгновенно монгольские стражники, сомкнулись за его спиной, выхватывая клинки и отбрасывая в сторону сбитых с толку телохранителей барона. В то время как одни монголы занялись самураями, другие разрубили барона на части.

«О-а-о-онг!» Из горла умирающего барона вырвался звонкий крик опасности. «Измена! Измена! Бейте, братья! Убей! Убей!»

Адмирал нырнул в ров. Через то место, где он стоял, полетели монгольские стрелы. Они без разбора сражали всех, кто еще стоял и бился перед полуоткрытыми воротами, но безуспешно. Прежде чем следующая группа атакующих бросилась в ров и смогла взобраться по его скользкой мшистой стене, ворота снова захлопнулись. Грянул ответный залп защитников.

С зубчатых стен вниз полетели камни; вверх понеслись взрывчатые бомбы, которые разрывали красные черепичные крыши, оставляя огонь, пыль и клубы дыма.

Пошли вперед штурмовые отряды с переносными мостами и лестницами; засвистели и загудели стрелы; битва возобновилась.

Взгляните в последний раз на замок Шори! Его очертания как бы выгравированы в скале. Крыш нет, снесены амбразуры и зубцы крепостных стен; сами стены превратились в бесформенные кучи щебня. Но судно с мортирой, стоящее вне досягаемости в бухте Хага, продолжает не спеша бомбардировать замок, превращая крепкую каменную кладку в руины.

Нет больше катапульт, которые могли бы дать ответный залп с зубчатых стен, однако время от времени из-под обломков поднимается голова в шлеме, и стрела летит вниз на берег.

Все еще небезопасно идти через перевал, хотя прошло уже три дня после убийства барона Куроки.

Посмотрите на эти крепостные валы, которые так хорошо защищают люди чести! Двойные ворота во внешних двух валах исчезли; одни ворота в третьей стене оторваны пороховым зарядом рано утром в этот последний день; последние ворота висят на одной петле в конце десятифутового туннеля, но за ним ждут защитники.