Кольцо миров (СИ)

– Цири, не к столу же! Это грязно, вульгарно и предсказуемо!

Майрон фыркнул и одним махом разрубил пополам несчастного розового лобстера, выложив его на тарелку, после чего бросил на вторую сковороду шпинат, вывалил на него ложку сливочного сыра, а в воду отправил спаржу.

Джарлакс кашлянул.

– Подожди-ка, Мелькор. Я правильно тебя понял, что ты в этом городе первый день, а потому намереваешься попробовать разорить самый большой банк Сигила и совершить, возможно, самую большую кражу за все его существование, после чего сбежать в свой мир и остаться безнаказанным?

Мелькор беззаботно пожал плечами и опрокинул в сковороду рис.

– Примерно так. А самое восхитительное, что банк сам заплатит за наемников, которые будут его грабить!

Майрон выдохнул со стоном, помешивая шпинат. Вытянул из кастрюли спаржу и бросил ее к шпинату.

– Мэлко, ты иррациональная, злобная, самовлюбленная сволочь.

Мелькор фыркнул и картинно ударил половником в крышку от кастрюли.

– Озарение, Майрон! – отвратительно жизнерадостно воскликнул он. – На… какой мы год вместе? Или тысячелетие? Я теряюсь, как считать.

По лицу Джарлакса расползлась нехорошая, глумливая и очень хитрая улыбка.

– А знаете, что плохо? – очень тихо произнесла Цири.

– Что? – ледяным тоном поинтересовалась у нее Йеннифэр.

Майрон аккуратно выложил на большую тарелку лобстера вместе с нагромождением шпината и спаржи, после чего поставил это перед чародейкой вместе с приборами, процедив:

– Не обляпайся, госпожа Йеннифэр.

– Благодарю, – точно так же процедила она, глядя Майрону в глаза. – И я жду ответа, Цири!

Девушка кашлянула, смущенно опустив взгляд в столешницу.

– Я не знаю, почему, но мне ужасно нравится эта мысль.

Джарлакс присвистнул и придвинулся ближе к девушке, понизив голос до бархатной глубины.

– Милая Цири, да ты знаешь толк в развлечениях!

Цири фыркнула и неизысканно зевнула в лицо дроу. Йеннифэр посмотрела на Джарлакса с таким бешенством, что могла бы превратить эльфа в пепел.

– Между прочим, – заметил Мелькор, подливая в сковороду бульон, – у нас три голоса против двух. Обожаю выбор голосом большинства. Никакого уважения к…

Остаток его фразы потонул в возмущенном крике Йеннифэр и Майрона.

– Да вы здесь все с ума посходили?!

– Нам что, проблем мало?!

– И заняться нечем?!

– Это не развлечение, это разбой, за который можно попасть в тюрьму!

– Надолго!

– Хоть у кого-то здесь есть здравый смысл?!

Джарлакс улыбался во все зубы. Цири, сжав губки, гоняла по столешнице каплю молока, вычерчивая виселицу. Мелькор что-то мурлыкал себе под нос, запихивая специи в то, что в приземленном мире звалось паэльей, а когда крик стих, обернулся, демонстрируя белоснежный оскал, и ёмко ответил на последний риторический вопрос.

– Нет.

После ужина в доме настало благословенное затишье. Цири, Йеннифэр и Джарлакс расползлись по спальням, будучи в приятном подпитии от золотого вина.

Майрон мыл посуду. Не то чтобы ему нравилось это занятие, но грязь и бардак нравились еще меньше. На кухню почти бесшумно проскользнул Мелькор: с прекрасно распущенными волосами и переодетый в роскошное золото ночного одеяния. Вала молча уселся на стол, наблюдая за майа.

– Чего тебе, чудовище? – вполголоса поинтересовался Майрон через полминуты пристального молчаливого взгляда.

Мелькор постучал кончиками пальцев по столешнице и покачал босой ногой. В паузе, которую он выдержал, Майрону почудилось нечто нехорошее.

– Я попробовал налить в ванну ту странную штуковину, которую нам продали.

– Какую из? – Майрон ополоснул очередную тарелку.

– А ты посмотри! Нет, сейчас! – Мелькор сказал это еще до того, как Майрон открыл рот, чтобы возразить.

– Хорошо, хорошо! – Майрон перекрыл воду, стекающую из трубы, и отправился за Мелькором.

Одной из прекрасных особенностей дома оказалась именно вода, и Майрона восхищала лаконичность того, как неизвестные создатели подвели ее везде, где возможно. В Ангбанде проложить нормальные трубы из подземных источников удалось разве что в купальни и покои Мелькора.

В ванной Майрон приметил на столике у раковины бутылку вина. И пару бокалов.

«Что, серьезно? Мы и до этого докатились?»

– А это еще что?!

Майрон недоумевающе вытаращился на нечто белое и пушистое, которое угрожающе поднялось над краем большой купели и грозилось вылезти за борт. Это нечто напоминало по консистенции упругую пену, весело переливающуюся всеми цветами радуги в крошечных пузырьках.

Мелькор кивнул ему в сторону ванны, обходя ее по кругу, и очень сосредоточенно пощупал ладонями пену.

– А это и есть та штука. Я вылил бутылку в ванну, потом вылезло оно, и теперь я не хочу туда лезть. Она мне не нравится, потому что она растет и двигается. Может, она живая? – на лице Мелькора после этой фразы отразилось брезгливое недоумевающее отвращение.

«Мелькор, чтоб тебя!»

Майрон подошел ближе, с сомнением глядя на пену. Ткнул пальцем. На ощупь та оказалась почти сухой и почему-то пахла яблоками. Где-то внизу бурлила вода – кран скрылся под белой кучей.