Кольцо Моргота

§ 58а И вновь настал этот день, и Манвэ приготовил пир величайший из тех, что устраивали со времен прихода эльдар в Аман. Ибо хотя бегство Мелькора предвещало грядущие заботы и печали и воистину никто не знал, какие раны получит Арда прежде чем его обуздают снова, ныне Манвэ желал сплотить свой народ общей радостью еще раз, исцелив все дурное и укрепив его дух благословением Эру, дабы сердца его народа всегда хранили надежду на Арду Неискаженную. Он приглашал прийти всех, кто пожелает, но особо звал он нолдор; ибо надеялся, что они отринут обиды меж своими лордами и забудут навеки ложь Врага. Поэтому послал он вестника в Форменос со словами: «Фэанор, сын Финвэ, приди и не отказывайся от приглашения! Моя любовь остается с тобой, и с честью примут тебя в моих чертогах».

§ 58 [см. ААм § 111] И пришли туда ваньяр, и прибыли нолдор из Туны, и собрались майяр, и Валар приняли облик прекрасный и величественный; и пели они перед Манвэ и Вардой в чертоге Таниквэтили или играли и танцевали на зеленых западных склонах горы, что глядели на Древа. В тот день улицы Валмара опустели, и затихли лестницы Туны, и вся земля застыла в покое. Лишь тэлери за горами по-прежнему пели на брегах Моря; ведь их мало заботили времена года и не думали они о тревогах Короля Арды или о тени, павшей на Валинор; ибо она не коснулась их – до поры.

§ 58с [см. ААм § 112] Одно лишь омрачило надежду Манвэ. Фэанор и в самом деле пришел, ибо понял послание Манвэ как приказ; но Финвэ не захотел прийти и остался в Форменосе, а с ним и сыновья Фэанора. Ибо сказал Финвэ: «Пока длится изгнание сына моего Фэанора, так что не может он прийти в Туну, я считаю себя лишенным короны и не буду встречаться с моим народом». А

Фэанор не облачился в праздничные одежды и не надел украшений – ни золота, ни серебра, ни самоцветов; и он отказал Валар и эльдар в свете Сильмарилей, оставив их запертыми в железной палате Форменоса.

Но все же встретился он с Финголфином перед троном Манвэ и примирился с ним на словах. Ибо Финголфин протянул ему руку, сказав: «Ныне делаю я, что обещал. Я прощаю тебя и не помню обиды».

Фэанор принял его руку молча; а Финголфин молвил: «Полубрат по крови, родным братом по духу буду я тебе. Ты будешь вести, а я следовать. Да не разделит нас новая обида!»

«Я слышал тебя», - сказал Фэанор. «Да будет так!» Но не поняли они тогда истинного значения своих слов.

§ 58 [см. ААм § 113] Говорят, что когда Фэанор и Финголфин стояли перед троном Манвэ, настало Смешение Света, оба Древа сияли, и тихий Валмар был залит золотым и серебряным светом. И в тот самый час Унголиантэ мчалась по равнинам Валинора, влекомая голодом и жаждой. Не кралась она более, но неслась подобная тени черной тучи, несомой на крыльях ветра над залитой солнцем землей. И добралась она до Зеленого Холма Королайрэ, и ее Бессветие поднялось до самых корней Древ. Черным клювом проткнула она кору, нанеся глубокие раны; из стволов хлынул сок, и она пила его. Но когда поток иссяк, она присосалась устами к ранам и выпила все досуха, и яд Смерти вошел в Древа, и иссушил их - корень, ветвь и лист, и они умерли. Но жажда все еще томила Унголиантэ; и она отправилась к великим Колодцам Варды и осушила их. И во время питья испускала она черный дым; и, окутанная его клубами, раздулась в огромную и ужасную тварь, став больше, нежели мечтала в самом голодном сне. Наконец, зная, что времени мало, она поспешила прочь, на север, в назначенное Мелькором место для встречи, где он и не думал ее ждать.

§ 58е Он прятался снаружи, пока угасание Света не известило его, что Унголиантэ сделала свое дело. Тогда через Калакириан, ныне ставший лишь темным ущельем меж двух стен из тени, поспешил обратно он, Владыка Утумно, черный облик ненависти, дабы отмстить местам своего унижения.

Сумерки по всей земле быстро перешли в ночь, когда Мелькор стоял посреди Круга Судеб, проклиная его; и он осквернил сидение Манвэ, с которого тот выносил решения, и опрокинул троны Валар.

§ 58 Тогда отправился он в другое место, которое тайно держал в уме; но Унголиантэ заметила его и, быстро повернув, заступила Мелькору дорогу.

Мелькор воистину ужаснулся, увидев ее, чудовищную, огромную, выросшую до такой вожделеющей мощи, которую он бы не одолел в одиночку. Он не мог биться с ней, даже если бы время позволяло; и не мог бежать. Она окутала его Бессветием, и вместе отправились они в то место в земле Валар, которое он желал скрыть от нее.

§ 59 [см. ААм § 114] Так Великая Тьма сошла на Валинор. О деяниях того времени многое сказано в «Альдудэниэ»*, сложенной Элеммирэ из ваньяр, которую знают все эльдар. Но ни одна песня, ни одно сказание не могут вместить того горя и ужаса, что сошли на Благословенное Королевство. Свет угас; но Тьма, последовавшая за ним, была больше, чем утрата света. В тот час жители Амана узнали Бессветие, что казалось не просто отсутствием света, но жило собственной жизнью и было создано злобной волей из Света, и обладало способностью пронзать взгляд, входить в сердце и разум и душить самое волю.